Лански своими руками: Точилка для ножей Lansky своими руками

По наблюдению специалистов, масло использовать необязательно, достаточно заменить его мыльной водой.

Комплектации различных версий набора

Рассматриваемый набор Лански для заточки ножей, вполне пригоден для домашних нужд. Абразивов достаточно, чтобы привести в порядок кухонный набор. Но по желанию, доступны к приобретению дополнительные камни различной зернистости начиная от 70 и заканчивая 2000 грид.

Или купить комплект с различным содержимым кейса. Вариантов достаточно, взять хоть «PROFESSIONAL» состоит из:

• пластиковый кейс;
• зажим для ножей;
• масло;
• камни 5 шт: 120, 280, 600, 1000 и серрейторный 500 грид.

Наборы имеют разнообразие только в абразивных составляющих. Первые три компонента остаются неизменны. Более подробно комплектации изображены в таблицах:

Таблица №1

Таблица №2

Стоимость набора прямо пропорциональна его содержимому. Здесь всё зависит от содержимого кошелька покупателя.

Достоинства и недостатки

У любого изделия есть свои плюсы и минусы. Один довольно важный аспект, замеченный пользователями точилки Lansky, перегрев режущей кромки. Который ведёт к отпуску металла. Это сказывается на заточке. Нож быстро затупляется.

Остальные положительные и отрицательные моменты выглядят так:

широкий ассортимент выбора абразивов;

угол заточки доступно выбрать в различных плоскостях, на крепеже и при помощи направляющей;

неприхотливость в работе;

доступность использования сторонних камней через переходники.

запах и грязь от масла;

длинные клинки не поддаются заточке;

ограничение по толщине обуха при закреплении в зажиме;

занимает много места;

быстрый износ камней.

Всё в этом мире относительно. Необходимо учитывать, что качества определяются в сравнении с другими точилками. Не исключено, что у других производителей найдутся свои плюсы и минусы.

Пошаговая инструкция по заточке ножей

Заточка ножей точилкой Лански, с первого раза покажется сложным процессом, приноровившись – дело пойдёт быстрее.

Понадобится сам набор Lansky, отвёртка, тряпка и маркер. Набор инструмента нехитрый, процесс выглядит так:

1. Необходимо закрепить нож в зажиме, детали изделия обязательно соединяются параллельно друг другу. Закручивается удерживающий винт.
2. Следует аккуратно нанести маркером полосу по всей режущей кромке. Затем делаем пробное лёгкое движение камнем и проверяем отметку. Вставляем направляющую в соседнее отверстие, проводим пару раз абразивом и проверяем состояние режущей кромки. Добиться следует идеального совпадения угла камня и помеченной зоны.
3. Постарайтесь запомнить нахождение клинка в зажиме и отверстие направляющей. Это необходимо для следующей заточки – не нужно будет искать угол. Проще сфотографировать на телефон.
4. Взяв камень с самой большой гридностью (120), начинаем точить, движения следует делать плавные с небольшим нажимом. На данном этапе не имеет значения направление перемещения абразива. Точить следует до получения чёткого заусенца, затем – смена стороны ножа.
5. Сведя режущую кромку, заменяем абразив на более мелкий (280). Теперь движения необходимо выполнять строго от лезвия к обуху. До появления мелкого заусенца, переворачиваем другой стороной.
6. Абразив 600 гридности сглаживает и полирует микросколы, царапины и заусенцы. Обработав им режущую кромку, острота клинка достигнет реза бумаги, и заточку будет держать долго.

Во время заточки камень засаливается, капните на него специальным маслом из набора и уберите мелкую металлическую пыль тряпкой. Продолжайте работать. Процесс в первый раз, обманчиво сложен и нуден.

Приобретя опыт, он будет занимать не более 20-25 минут, а нож будет держать остроту 2-3 месяца при ежедневном использовании. Набор служит не менее пяти лет. Некоторые пользователи утверждают про десятилетнее использование.

Китайский вариант точилки

На тематических форумах можно встретить сильно негативные отзывы про китайские копии набора Lansky. С виду ничего отрицательного набор не вызывает. Основная проблема в абразивах. Самый крупный, сравнивают с куском асфальта. Портит клинок огромными царапинами и стачивается наполовину за одно использование.

Камень с отметкой в 280 грид истачивается за два клинка. Абразивы попадаются кривыми. При попытках исправить их они лопаются. Во время использования угла в 30 градусов, направляющая с камнем не достают до ножа. Кривые зажимы из непонятной стали, в которых нереально закрепить клинок.

Изогнутые направляющие, с камнями портят нож, и привести его в порядок – только проверенным способом на станке или на надёжных абразивах. Маркировка на коробке-кейсе не отличается от оригинала, спутать довольно легко. Будьте осторожны, остерегайтесь подделок.

Заточка ножейКитайская точилка для ножей Ruixin Pro: обзор и доработки

Заточка ножейЯпонская точилка для ножей Japan Steel: инструкция по использованию и обзор

Как делается точилка для ножа своими руками?

Абсолютно у каждого из нас по несколько раз в год возникает потребность в затачивании ножей. Сталь на концах постепенно стачивается, и когда наступает тот момент, при котором для резки овощей или хлеба нужно прилагать максимум собственных усилий, мы задумываемся над тем, как заточить данный инструмент. Конечно, можно воспользоваться старинным дедовским способом и обработать металл при помощи напильника. Но можно пойти и другим путем, применив для этих целей специальную заточку. И если у вас есть желание что-нибудь помастерить, можете сделать ее собственноручно. Если это так, то данная статья для вас. Итак, как же делается точилка «Лански»? Своими руками можно создать что-то подобное?

Подготавливаем доску

Для начала нам необходимо взять доску длиной около 35-40 сантиметров. В ней при помощи дрели следует произвести отверстие. Сверлить его нужно только по центру, а не с краю или еще где-то. Ширина отверстия должна составлять 10-11 миллиметров. Теперь эту доску необходимо зажать в тисках и прошлифовать все ее неровности напильником. После этого дополнительно обработайте ее поверхность крупнозернистой наждачной бумагой.

Операции с болтом

Нужно отпилить от рейки 4 отрезка (примерно по 80 миллиметров), в каждом из них сделать по одному отверстию. Однако здесь сверлить нужно не по центру, а по краю (чуть ближе к одной из сторон). Как же дальше делается точилка для ножа своими руками? На следующих этапах следует взять болт, продеть его через одну доску с отверстием и поместить в прорезь. При этом на второй отрезок рейки также необходимо насадить болт и закрутить его дополнительно гайкой. С остальными частями досок делаем то же самое. В итоге у вас должно получиться что-то наподобие тисков. Когда эти «тиски» будут готовы, можно считать, что с одной половиной устройства мы уже справились.

Как делается

Теперь осталось доделать остальную половину нашего точильного инструмента. Для этого нам понадобится еще одна 40-сантиметровая доска, рейка и кусок кожи. Последнюю нужно очень туго натянуть на поверхность рейки, а сверху забить гвоздями (при этом текстурная сторона кожи должна быть вогнута внутрь). Готовый инструмент прикрепляем к доске. Все, на данном этапе можно считать, что точилка для ножа своими руками успешно сделана. Нам осталось лишь спилить края досок таким образом, чтобы обе половины устройства стояли вертикально под определенным углом. Уровень наклона не обязательно должен составлять 45 градусов. Выбирайте наклон доски так, чтобы вам было удобно ее использовать. Теперь прибейте устройство к основанию (оставьте между поверхностью основы и точилкой небольшой зазор), после чего поместите в оставленную щель что-то наподобие крышки.

Приспособление для заточки ножей своими руками

Для сохранения режущих свойств ножа необходимо их регулярно подтачивать, а приспособление для заточки ножей, изготовленное своими руками, поможет содержать эти инструменты в надлежащем состоянии. С хорошим острым ножом приготовление пищи значительно ускоряется, освобождая дополнительное время для отдыха. В данном материале мы рассмотрим изготовление специальных устройств для быстрой и качественной заточки ножей.

При заводском изготовлении ножа ему придается необходимая острота. Однако при его частом использовании он постепенно теряет свои режущие свойства. Чтобы сделать нож снова острым, необходимо его заточить, но сделать это правильно не так просто. Неправильная заточка не даст желаемого результата, а время и силы будут потрачены впустую.

Изготовители ножей, откликнувшись на просьбы своих покупателей, предоставили ряд точильных устройств. Но фабричные приспособления могут не устраивать владельцев ножей по разным причинам. Например, неподходящий угол заточки или высокая стоимость устройства. В этом случае бывает проще сделать точилку своими руками.

Что нужно для правильно заточки

Наиболее важным условием получения острого ножа является угол его заточки. Казалось бы, чем меньше этот параметр, тем острее будет наш инструмент. Это верно отчасти, так как слишком тонкая режущая кромка будет быстрее изнашиваться и тупиться.

Угол заточки зависит от функционального использования ножа:

• До 15 градусов – бритвенные и хирургические инструменты.
• До 20 градусов – приборы для нарезки овощей, филе или хлеба
• До 25 градусов – ножи разнонаправленной функциональности.
• До 30 градусов – охотничьи и туристические ножи.
• До 40 градусов – режущие инструменты специального назначения. Например, топоры или мачете.

[stextbox id=’alert’]Итог! Весь процесс сводится к восстановлению режущей способности инструмента, сохраняя при этом заводской угол заточки. Нарушение угла может привести к ухудшению состояния ножа.[/stextbox]

Устройства для заточки

Заточить нож под определенным углом, не имея специальных приспособлений очень тяжело, и под силу далеко не каждому профессионалу. Их можно приобрести в специализированных магазинах, либо изготовить своими руками. Ниже мы рассмотрим несколько простых и доступных приспособлений, позволяющих придать остроту большинству хозяйственных режущих инструментов.

Простой станок из деревянных брусков

Данный способ считается наиболее простым в изготовлении и использовании. Точильный материал надежно фиксируется под нужным углом, а заточка осуществляется, держа лезвие ножа строго вертикально.

Для изготовления простейшего приспособления для заточки ножа потребуется:

• Четыре одинаковых деревянных бруска.
• Болты и гайки для соединения брусков между собой.
• Точильный брус.
• Транспортир для определения угла заточки.
• Дрель или другой инструмент для сверления отверстий в деревянных брусках.

Бруски соединяются попарно, и через них просверливаются сквозные отверстия для скрепления болтами. Пары брусков устанавливаются перпендикулярно друг другу под углом 90 градусов. Между частями конструкции устанавливается точильный камень под необходимым углом, вымеряемый транспортиром. Гайки на болтах закручиваются, плотно фиксируя абразив.

Преимущество данного приспособления заключается в относительной дешевизне материалов и простоте изготовления. Справиться с ним может каждый человек даже без соответствующего опыта. К главным недостаткам следует отнести невозможность плавной настройки нужного угла.

Точильный станок из монтажных уголков

Данный способ точения считается наиболее удобным, однако для создания такого приспособления потребуются дополнительные усилия. Он основан на технологии известной компании Lansky Sharpeners. Приобрести оригинальный станок можно в фирменных магазинах, но его стоимость будет достаточно высока. Ниже мы рассмотрим, как сделать аналогичный механизм самостоятельно.

Чтобы собрать конструкцию, потребуются такие материалы и инструменты:

• Два металлических уголка размерами 90×90 мм и толщиной 6 мм. Они являются основой механизма, удерживающего лезвие ножа.
• Металлическая шпилька с резьбой общей длиной не менее 16 см. Она будет основой для удержания точильного бруса.
• Два металлических бруска, необходимых для фиксации абразива.
• Тонкий длинный прут или спица.
• Плоскогубцы. Потребуются для загиба.
• Пила для работы с металлом.
• Инструмент для обработки металлических поверхностей.
• Гайки и болты для креплений и фиксации.
• Дрель и набор сверл по металлу.

Купив необходимые материалы в специализированном магазине, можно приступать к сборке конструкции. Без чертежа изготовить правильную конструкцию будет практически невозможно, так как необходимо соблюдение всех размеров для получения правильного угла заточки. Для этого воспользуйтесь чертежом ниже.

В металлических уголках просверливаются отверстия согласно приложенному выше чертежу. Край уголка, который будет удерживать лезвие, утончается стачиванием. Это необходимо для того, что бы при заточке ножа он не был помехой. Все места сверлений обрабатываются, чтобы убрать все возможные травмоопасные места.

В двух металлических брусках нарезается резьба под диаметр соединительной шпильки и пазы, в которых будет крепиться абразив. Представленная ниже схема зажима поможет быстро и без лишних трудностей его собрать.

Металлический прут или спица с одной из сторон загибается плоскогубцами. Загнутый конец вставляется в отверстие одного из брусков. Ее предназначение – направляющая при точении для задания нужного угла.

[stextbox id=’alert’]Совет! Если вы не имеете навыков работы с металлическими деталями, рекомендуем обратиться к профессионалам за помощью. Это немного увеличит общую стоимость инструмента, однако качество деталей повыситься.[/stextbox]

Принцип точения на данном приспособлении:

• Лезвие ножа размещается между уголками, которые фиксируются болтами. Чтобы избежать повреждения металла, можно улучшить систему, добавив в местах прижима тонкие резиновые прокладки или обернуть его кусочком бумаги.
• Направляющая спица с абразивом вставляется в отверстие на боковой стороне уголка, соответствующее желаемому углу заточки.
• Смачиваем абразивный камень маслом или водой, в зависимости от выбранного материала.
• Начинаем точить, охватывая за один раз участки по 3-4 см.
• После обработки одной стороны следует перевернуть нож, и повторить процесс заточки с другой стороны.

Главные преимущества данного станка – компактность, простота и эффективность заточки, возможность выбрать и зафиксировать угол. Устройство можно держать в руках, либо установить с помощью держателя в тиски. Это позволяет брать его с собой в поход и использовать в полевых условиях.

Среди недостатков стоит отметить ограниченный набор параметров угла и невозможность установить произвольное значение.

На этом видео детально изложено, как сделать приспособление для заточки ножей своими руками по системе Лански:

Станок с фиксацией клинка

Данный способ является видоизмененной версией предыдущего метода. Нож фиксируется на основании станка, а его владелец сам настраивает угол точения. При этом теряется компактность и мобильность станка. Использовать его можно только в домашних условиях.

Для изготовления такого приспособления потребуется:

• Листовая фанера или ДСП. Можно использовать детали от старой мебели.
• Шпилька с резьбой. Она будет выполнять роль штатива.
• Брусок твердой древесины.
• Металлическая пластина для крепления и удержания лезвия ножа на основании.
• Крепежные расходные материалы – гайки, болты.

Сборка конструкции начинается с подготовки основания. Из древесины изготавливаем основу и ножки. Они обрезаются так, чтобы после их соединения наклон основания составлял 20 градусов. В нижнюю часть устанавливается шпилька с резьбой образуя штатив. Для дополнительной прочности все места можно обработать герметиком или специальным клеящим составом.

Читайте также: Заточка сверла по металлу своими руками.

В центре основания устанавливается металлическая пластина. Предварительно в ней нужно просверлить отверстие соответствующее отверстию в основании станка. Через него пластина будет прижиматься к пластине, и таким образом удерживается лезвие ножа.

Рекомендуется приобрести алюминиевую пластинку, так как она не будет повреждать лезвие при сильном сжатии. Также для этой цели подойдут резиновые прокладки, снижающие негативное воздействие металла на металл и повышающие коэффициент трения, что препятствует случайному смещению лезвия во время точки.

Крепежный механизм для наждачного камня делается из оставшейся части шпильки и двух деревянных или металлических брусков. В брусках просверливаются отверстия под размер шпильки, закрепляются гайками с обеих сторон. Закрепление камня будет осуществляться закручиванием гаек. Этот процесс можно упростить, улучшив держатель пружиной со стороны ручки.

Для выставления угла заточки потребуется два деревянных бруска, скрепленных между собой шарнирным механизмом. В одной части необходимо просверлить вертикальное отверстие под диаметр шпильки. Этой частью он будет одеваться на штатив, регулировать угол заточки и одновременно являться поворотным механизмом по горизонтальной оси.

Во второй части высверливается горизонтальное отверстие чуть большего диаметра. В этом отверстии будет передвигаться шпилька с наждачным камнем, поэтому необходимо полностью исключить возможность застревания.

Порядок заточки:

• Нож устанавливается на основание под пластину и фиксируется закручиванием центрального болта.
• С помощью гайки на штативе и бруска с шарниром устанавливается необходимый угол заточки.
• Шлифовальным камнем, размещенным в направляющем механизме, обрабатывается сторона ножа по 2-3 см. за один проход. После заточки одной стороны, нож переворачивается и процедура повторяется.

Главными преимуществами этого способа являются возможность установить любой угол заточки и быстрая замена абразивного элемента. Такой самодельный станок поможет довести любое лезвие до идеального состояния.

К недостаткам относится относительная громоздкость и повышенная сложность изготовления. Для изготовления некоторых деталей могут понадобиться специальные инструменты.

Если у вас остались какие-либо вопросы по монтажу и использованию данного приспособления, то данное видео поможет полностью понять суть процесса:

Выбор абразивного элемента

Немаловажную роль в заточке лезвий играет точильный камень. Чаще всего для определения грубости абразива используют систему цифрового обозначения зерен на одну единицу измерения.

В зависимости от функциональной необходимости различают следующую градацию:

• До 250 – высока грубость. Для заточки ножей и других режущих инструментов не используется.
• До 350 – грубый абразив. Применяется для исправления физических дефектов или очень тупых лезвий.
• До 500 – средний абразив. Применяют для подгонки инструментов. Имеет малый спрос и редко используется.
• До 700 – мелкий абразив. Наиболее используемый тип точильного инструмента в повседневном режиме. Позволяет заточить лезвие до приемлемой остроты.
• До 1000 – ультра-мелкий абразив. Применим для шлифования поверхностей и доведения уже заточенных инструментов до идеальной остроты. Не эффективен для заточки тупых ножей.

Таким образом, если вы желаете с максимальной эффективностью точить свои режущие инструменты, необходимо комбинировать различные типы абразивов. Например, особо тупые ножи доводятся до приемлемого состояния грубыми камнями, затем производится заточка мелким абразивом. В завершение процесса осуществляется шлифовка ультра-мелкими камнями.

Наждак также отличается по своему происхождению:

• Природные. К таким относится японский водный камень, для работы с которым необходимы особые навыки и огромное терпение.
• Алмазные. Наиболее устойчивые к износу и разнообразные по грубости. Самые эффективные и относительно дешевые.
• Керамические. Считаются чем-то средним, между камнями природного и алмазного происхождения.
• Искусственные. Отличаются своей дешевизной, но при частом использовании быстро приходят в негодность.

Читайте также: Наждак своими руками.

Правильная ручная заточка

Очень часто возникают ситуации, когда необходимо срочно наточить нож, а станка под рукой нет. В этом случае можно воспользоваться точильным камнем и привести лезвие в надлежащее состояние вручную, либо использовать для этого подручные предметы.

Имея под рукой точильный камень, для правильной заточки необходимо выполнить следующее:

• Брусок устанавливается на поверхность. Например, стол. Чтобы он не скользил, рекомендуется подложить под него резиновую поверхность.
• Поверхность камня смазывается водой или техническим маслом, в зависимости от вида камня.
• Вымеряется необходимый угол заточки. У некоторых профессионалов это получается даже на глаз.
• Заточка осуществляется движением лезвия от себя. Лезвие должно всегда быть строго перпендикулярно направлению движения, в том числе на местах закругления.
• Для более эффективной заточки процесс проводится в два этапа – сначала на крупнозернистом камне, а затем осуществляется дошлифовка на наждаке с мелким зерном.
• По мере точения необходимо визуально проверять режущую кромку. Для этого нужно посмотреть на нее на свет. Она не должна его отражать.

Альтернативные способы заточки

Если же вы оказались на кухне, где нет ни одного инструмента для заточки ножей, то можно воспользоваться керамическими столовыми приборами. Обычно на дне кружек и тарелок находится необработанный край. Он может использоваться в качестве точильного инструмента.

Однако не стоит рассчитывать на получение великолепных режущих качеств. Это экстренная мера, которая упростит приготовление пищи и позволит резать продукты немного легче. Для качественной заточки необходимо использовать соответствующие инструменты, либо воспользоваться услугами профессионалов.

Используя эту информацию, вы смоете быстро и без лишних трудностей собрать приспособление для заточки ножей своими руками. С ними процесс заточки будет происходить намного быстрее и удобнее, а его результатом станут идеально острые лезвия, которые найдут применение в любой ситуации.

Точилка для ножей своими руками — копия LANSKY

Виды камней для заточки

В основном выделяют три вида камней для заточки:

1. Водные. Это такие инструменты, техника работы с которыми подразумевает использование воды. Это позволяет экономить поверхность камня, поэтому с ним можно будет работать намного дольше.
2. Масляные. По форме и структуре напоминают водные камни, но поверхность для работы является более маслянистой.
3. Искусственные, которые изготавливают из ненатуральных компонентов.
4. Природные. Это натуральные камни, которые получили последующую промышленную обработку.
5. Встречаются даже резиновые камни, но работать на них неудобно.

Выбор абразивного элемента

Немаловажную роль в заточке лезвий играет точильный камень. Чаще всего для определения грубости абразива используют систему цифрового обозначения зерен на одну единицу измерения.

В зависимости от функциональной необходимости различают следующую градацию:

• До 250 – высока грубость. Для заточки ножей и других режущих инструментов не используется.
• До 350 – грубый абразив. Применяется для исправления физических дефектов или очень тупых лезвий.
• До 500 – средний абразив. Применяют для подгонки инструментов. Имеет малый спрос и редко используется.
• До 700 – мелкий абразив. Наиболее используемый тип точильного инструмента в повседневном режиме. Позволяет заточить лезвие до приемлемой остроты.
• До 1000 – ультра-мелкий абразив. Применим для шлифования поверхностей и доведения уже заточенных инструментов до идеальной остроты. Не эффективен для заточки тупых ножей.

Таким образом, если вы желаете с максимальной эффективностью точить свои режущие инструменты, необходимо комбинировать различные типы абразивов. Например, особо тупые ножи доводятся до приемлемого состояния грубыми камнями, затем производится заточка мелким абразивом. В завершение процесса осуществляется шлифовка ультра-мелкими камнями.

Наждак также отличается по своему происхождению:

• Природные. К таким относится японский водный камень, для работы с которым необходимы особые навыки и огромное терпение.
• Алмазные. Наиболее устойчивые к износу и разнообразные по грубости. Самые эффективные и относительно дешевые.
• Керамические. Считаются чем-то средним, между камнями природного и алмазного происхождения.
• Искусственные. Отличаются своей дешевизной, но при частом использовании быстро приходят в негодность.

Особенности заточки различных ножей

Чтобы самостоятельно заточить японские ножи, необходимо иметь достаточные навыки работы в этой сфере. Ведь японская сталь является очень хрупкой, поэтому она требует специального ухода за собой. Производители рекомендуют точить такие ножи на японских водных камнях. Желательно использовать одновременно несколько камней с разной степенью зернистости, что позволит поддержать остроту ножей на долгое время. Конечно, этот процесс не из легких и требует терпения.

А вот чтобы наточить кухонный нож, все привыкли использовать специальную точилку. С ее помощью можно быстро и удобно сделать острым любой нож. Конечно, ни одна домохозяйка не захочет использовать для заточки несколько камней. Тем не менее благодаря их использованию нож станет резать намного лучше.

Массивная точилка на подставке

Более сложная вариация ножеточки – подставка с отдельной опорой и точильной насадкой-стержнем. Для ее изготовления понадобятся:

• лист ДСП;
• древесный брусок длиной 8 см и сечением 2х4 см;
• стальной стержень М6 или М8;
• оргстекло 6х12 см;
• магнит с отверстиями для крепежей;
• саморезы, болты, гайки-барашки;
• деревянные зажимы;
• резиновые ножки;
• пила и дрель.

Схема сооружения точилки:

1. Вырежьте из ДСП-листа три заготовки: 7х8 см, 8х30 см и 12х37 см.
2. На продолговатой стороне заготовки 8х30 см, отступив 6 см от края, выполните отверстие.
3. В углах заготовки 12х37 см просверлите отверстия для ножек.
4. Просверлите два сквозных перпендикулярных отверстия в деревянном бруске: первый – в 3 см от края, второй – в 3 см от первого. От края изделия до первого отверстия выпилите углубление толщиной 1 см.
5. Выполните прорезь в центре планки огрстекла.
6. На заготовке 12х37 см, отступив 4 см от края, двумя саморезами перпендикулярно закрепите заготовку 7х8 см. Сверху саморезами зафиксируйте заготовку 8х30 см.
7. В высшей точке установленной заготовки 8х30 см просверлите небольшое углубление и саморезами зафиксируйте в ней магнит. На эту же заготовку положите огрстекло – скрепите изделия болтом сквозь ранее выполненные отверстие и прорезь.
8. На любом крае заготовки 12х37 см просверлите отверстие для стального точильного стержня и зафиксируйте его там гайкой-барашкой.
9. Наденьте на стержень брусок, закрепив его болтом с гайкой.
10. Из стержня, гаек и двух зажимов соберите держатель для ножа.
11. Прикрутите ножки к готовой подставке.

Условия для заточки

Выбрать и приобрести приспособление для заточки ножей – это только полбеды. Необходимо сделать так, чтобы нож оставался острым на протяжении нескольких месяцев. Для этого следует подобрать благоприятный угол для затачивания. Некоторые считают, что чем меньше будет угол между гранями лезвия, тем острее будет инструмент. Но это не совсем так, поскольку такое действие может привести к тому, что нож в скором времени вновь потеряет свои режущие качества. То есть чем острее он будет после заточки, тем быстрее он затупится. В таком случае можно выявить закономерность: чем меньше угол, при котором затачивался нож, тем меньшей прочностью будет обладать режущая кромка клинка.

Процесс выполнения заточки с помощью приспособления

Возьмите затупившуюся стамеску. Положите приспособление на лист наждачной бумаги зернистостью 100 единиц. Вставьте лезвие стамески фаской вниз в держатель (В) под прижим (С). Выровняйте лезвие вдоль края углубления в держателе так, чтобы фаска касалась наждачной бумаги. Плотно затяните гайки-барашки, чтобы зафиксировать стамеску. Теперь лезвие установлено перпендикулярно рабочей поверхности, и его кончик чуть выступает за нижнюю сторону основания.

Поставьте приспособление так, чтобы его основание и фаска лезвия опирались на наждачную бумагу. Одной рукой придерживайте край листа, а другой возьмитесь за держатель (B). Отодвиньте держатель вместе со стамеской от себя, прижимая фаску к бумаге. Затем снова верните к себе, немного ослабив нажим. Сделав несколько таких движений, снимите держатель с основания и осмотрите фаску лезвия. Неважно, затачивается новая стамеска или старая, — задачи одни и те же. Нужно, чтобы вся фаска равномерно покрылась тонкими рисками, параллельными режущей кромке. Если для этого требуется сделать еще несколько движений, передвиньте немного основание приспособления, чтобы использовать нетронутый участок листа. Выньте стамеску из приспособления, прижмите ее к наждачной бумаге верхней плоскостью (спинкой) и сделайте несколько движений из стороны в сторону. И снова та же цель — добиться равномерного рисунка, образованного тонкими рисками.

Многие новые стамески имеют вогнутую фаску, и для того, чтобы она стала плоской, приходится иногда затратить несколько больше времени и усилий. Постепенно уменьшая зернистость наждачной бумаги, повторяйте эти действия с обеими гранями лезвия, чтобы они обрабатывались одинаково. Используйте лупу для исследования поверхности, чтобы определить, когда следует переходить на более мелкий абразив.

Какие проблемы могут возникнуть в процессе работы?

Конечно, подобрать правильный угол для затачивания сложно. Тем более такой процесс затруднителен, если отсутствует специальное приспособление для заточки ножей. Ведь если удерживать клинок руками, очень сложно будет добиться равномерного заострения с правильными углами. Чтобы устранить такую проблему, можно использовать самодельное приспособление для заточки ножей. Тем более что сделать его в домашних условиях не составит труда. И хотя в настоящее время существует огромное количество различных заточек, их конструкция не отличается повышенной сложностью, поэтому на изготовление такого прибора уйдет мало времени.

Процесс выполнения доводки

При доводке удаляются мельчайшие царапины, оставленные наждачной бумагой, и обе поверхности, образующие режущую кромку, становятся отполированными как зеркало. Можно выполнять доводку на кожаном ремне, натертом зеленой пастой из окиси хрома (паста ГОИ). Вы можете взять вместо ремня кусок любой выделанной кожи, например, голенище от старого сапога, а вместо полирующей пасты — любой чистящий порошок, применяемый в быту.

Насыпьте на ровную поверхность немного абразивного порошка и действуйте так же, как на наждачной бумаге. Для окончательной полировки режущей кромки обычно хватает нескольких движений.

Отличного результата можно добиться еще проще. Нанесите щепотку чистящего порошка на ровную дощечку из плотной древесины, например, клена, или кусок МДФ-лист. Затем снова используйте приспособление для заточки. Потом, вынув из него стамеску, отполируйте обратную сторону (спинку). Мельчайшие абразивные частицы, содержащиеся в чистящем порошке, удалят большую часть царапин и отполируют сталь до блеска.

Хранить заточенные стамески следует аккуратно, чтобы на режущей кромке не появились зазубрины. Закончив доводку лезвия для рубанка, сразу вставьте его в колодку и не выдвигайте режущую кромку ниже подошвы, если не собираетесь немедленно приступить к строганию. Однажды приведя в порядок все режущие инструменты, выработайте полезную привычку всегда поддерживать их остроту регулярной заточкой. Тогда вам не придется начинать работу с абразива зернистостью 100 грит, а можно сразу взять бумагу № 320 и переходить, к более мелким номерам.

Чем можно заточить нож в домашних условиях?

Одной из главных задач каждого мужчины по дому является заточка ножей. Приспособление своими руками – это не только удобно, но и эффективно. При этом можно самостоятельно изготовить устройство, которое будет напоминать заводское. А можно использовать некоторые подручные средства:

• Ножовка.
• Деревянный брусок.
• Стамеска.
• Наждачная бумага.
• Рубанок.
• Напильник и тому подобное.

В некоторых деревнях практикуется также заточка ножей о фундамент. Он изготавливается из цементно-песчаного раствора и имеет зернистую поверхность. Конечно, такой способ нельзя назвать примером для подражания. Но если срочно нужно наточить клинок, а приспособление для заточки ножей отсутствует, то это относительно неплохой вариант.

Заточка на круге и наждачной бумаге.

Любые методы заточки с помощью наждачной бумаги формируют на лезвии плоскую фаску. Каждый раз вам приходится стачивать металл со всей фаски. Это не будет проблемой, если вы регулярно занимаетесь заточкой, чтобы ваши инструменты были всегда острыми.

Вогнутая фаска при заточке на диске

Если на первом этапе заточки вы пользуетесь электрическим точилом, абразивный диск формирует вогнутую фаску. Конечно, можно действовать и так, а затем продолжить заточку на наждачной бумаге. Но все же, можно порекомендовать всегда затачивать инструменты только на наждачной бумаге, так как при вогнутой фаске режущая кромка обычно получается менее стойкой.

Самая простая вариация заточки – самодельный прибор из деревянных и абразивных брусков. Для его изготовления вам понадобятся по два бруска каждого типа – они должны быть строго одинаковых габаритов. Деревянные изделия предварительно нужно обработать наждачной бумагой, чтобы удалить с их поверхности все заусеницы.

Непосредственно процедура изготовления не вызовет сложностей. Сначала разметьте деревянные бруски: учитывая необходимый угол заточки ножей, нанесите линии для будущих креплений абразивных заготовок. Затем приложите к полученным линиям точильные бруски и отметьте на древесине их ширину. Следующий шаг – пропилы: по разметке сделайте на обоих деревянных изделиях пропилы требуемого наклона и глубины 1-1,5 см. В углубления вставьте абразивные бруски и закрепите их с помощью болтов.

Совет. Чтобы получившееся приспособление в процессе обслуживания ножей не скользило по поверхности, снизу закрепите к нему резиновую прокладку – она придаст прибору необходимую устойчивость.

Зачем нужны чертежи?

Точилки для ножей стоят недорого. Тем не менее многие хозяева хотят сделать приспособление для заточки ножей своими руками. Такой прибор будет качественнее магазинного, так как в процессе его создания используются только натуральные материалы. Чтобы изготовление точилки завершилось успешно, необходимо выполнять процесс по предложенному плану:

• Приобрести или изготовить самостоятельно чертежи для зажимных губок. Очень важно детально начертить будущую конструкцию. В особенности следует уделить внимание мелким деталям.
• Нарисовать чертеж левого и правого упора, который необходим для того, чтобы собранная конструкция не разваливалась.
• Подготовить чертеж направляющей. Здесь есть несколько нюансов.

Самый доступный вариант точильного приспособления

Делаем самый быстрый вариант устройства. Для этого необходимо приготовить 2 пары деревянных уголков, абразивный брусок и транспортир для верного определения угла заточки. Размеры брусков должны быть одинаковыми. Деревянные уголки скрепляются между собой при помощи регулируемых винтов, а между ними надежно фиксируется затачивающий брусок под необходимым углом.

Несмотря на легкость изготовления, такие станки имеет ряд недостатков, к ним относятся:

• угол обработки приходится выдерживать вручную – что не очень удобно при длительном процессе обработки;
• необходимость жесткой фиксации устройства на рабочей поверхности для его устойчивости;
• затачивая нужно постоянно контролировать натяжение стяжек, чтобы брусок не менял свое положение.

Но следует отметить, что такие простые самоделки вполне подходят для обработки домашних кухонных ножей и не требуют больших финансовых вложений при изготовлении.

Чертеж направляющей: особенности

Чтобы направляющая получилась подходящего размера, следует:

• приобрести шпильку, которая имеет резьбу М6. Ее необходимо тщательно отпилить с помощью ножовки по металлу. В результате получится шпилька длиной 16 см. На ее поверхности не должно быть заусенцев, которые будут впоследствии тормозить процесс заточки ножа;
• также при создании направляющей могут понадобиться электроды с упругим мягким цилиндром. Их следует согнуть при помощи пассатижей, образовав букву «г». В процессе работы следует обращать внимание на чертеж приспособления для заточки ножей;
• зажимы выполняются из металлических обрезков подходящей величины. Их необходимо распилить, обработать заусенцы, а затем установить центры отверстий;
• используя сверлильный станок, нужно создать отверстия в зажимах. Резьбу можно наметить с помощью ручного метчика. Уменьшение трения станет доступным благодаря добавлению капли масла в созданное ранее отверстие;
• для удаления остатков масла железки следует тщательно промыть в мыльном растворе;
• скрутить все детали в соответствии с чертежом. В место соединения шпильки и левого зажима следует капнуть лак для ногтей для надежной фиксации;
• все, направляющая готова!

Контроль результатов заточки под микроскопом

Мы заточили несколько стамесок с помощью нашего приспособления и наждачной бумаги и последующей полировки на ремне с абразивной пастой, а затем отправили их в лабораторию, где сделали фотографии режущих кромок с помощью сканирующего электронного микроскопа.

Один из этих образцов показан на левом фото. Для сравнения заточили еще одну стамеску на специальном высокоточном оборудовании и также отполировали режущую кромку. Этот образец представлен на правом фото.

Вывод: наш примитивный метод заточки обеспечивает очень похожий результат при значительно меньших затратах.

Советы для качественной работы

Как известно, заточка ножей бывают двух основных видов: односторонняя и двусторонняя. Естественно, методы работы в том и ином случае отличаются друг от друга. В работе с ножами следует учитывать такие факторы:

• Выбирая оптимальный абразивный брусок, необходимо остановиться на чем-то среднем. То есть желательно отдать предпочтение камню с не слишком крупным и не очень мелким зерном.
• Все знают, что для заточки лезвия необходимо использовать специальное приспособление. Станка для заточки ножей может не оказаться под рукой. В таком случае можно попытаться заострить лезвие, используя обычную керамическую кружку. Ее следует перевернуть, а на дне, по краю, должна быть шероховатая поверхность. Лезвие необходимо положить на дно чашки и несколько раз провести по нему движениями на себя.
• Если нож имеет специальное покрытие (керамическое), то его затачивать нельзя. В процессе работы может быть повреждена эта поверхность, что приведет к потере ножом режущих качеств. Покрытия выполняются из твердых сплавов, в результате чего клинок практически полностью защищается от износа.
• Нельзя пытаться наточить кухонный нож с зубчатой поверхностью, не имея для этого специальных приспособлений. Ведь заточка таких зубьев происходит при помощи лазера, который вряд ли можно встретить в обычной квартире.
• Лучше мыть ножи в холодной воде, поскольку в таком случае они не так сильно затупляются.

Самодельное приспособление для заточки не уступает дорогим и сложным

Есть огромный выбор средств для заточки инструментов, начиная от , и заканчивая специальными электрическими точильными станками горизонтального и вертикального типа. Однако простая наждачная бумага имеет несколько преимуществ перед всеми этими средствами. Она эффективно стачивает металл, обеспечивает плоские грани и стоит очень мало.

Для достижения лучших результатов используйте черную наждачную бумагу для мокрой и сухой шлифовки с абразивом из карбида кремния. Зерна карбида кремния тверже других абразивов, которые используются в производстве шлифовальных бумаг, таких как оксид алюминия или гранат, поэтому лучше стачивает сталь и дольше служит. Запаситесь листами бумаги с постепенно уменьшающимся размером зерен (100, 150, 220, 320, 400 и 600 единиц), и теперь вы снова сможете сделать острыми все ручные инструменты в вашей мастерской.

Для окончательной доводки режущих кромок понадобится немного мелкого абразивного порошка. Можно использовать бытовые чистящие смеси, состоящие из щавелевой кислоты, полевого шпата и соды.

Бытовые чистящие смеси, содержащие абразивные элементы

Для работы требуется твердая и ровная поверхность, например, кусок МДФ-листа, на которую кладут листы бумаги. Если поверхность слишком гладкая, например, стекло или пластик, и наждачная бумага начинает скользить — смочите ее водой. Хотя это и не обязательно, вы сможете лучше оценить результат работы с помощью увеличительного стекла.

Большинству из нас трудно оценить качество заточки, не прибегая к помощи увеличительного стекла. Эта простая лупа с восьмикратным увеличением не загораживает свет, и вы можете четко увидеть все недостатки.

И, наконец, так как при заточке на наждачной бумаге очень важно точно выдержать угол наклона лезвия, используйте несложное, но прочное и надежное приспособление из твердой древесины, которое позволяет уверенно контролировать весь процесс заточки. При работе с ним лезвие удерживается точно под заданным углом, не наклоняясь из стороны в сторону, и фаска получается идеально плоской. В месте с тем приспособление для заточки позволяет выполнять движения из стороны в сторону, чтобы не допустить износа абразивной бумаги на одном участке. Перед тем как начать заточку, сделайте себе такое же приспособление.

Заточка строгальных ножей

Заточка строгальных ножей – это довольно сложный процесс. Для его выполнения необходимо овладеть некоторыми знаниями и умениями. Приспособление для заточки строгальных ножей тяжело найти в продаже. Поэтому многие улучшают их режущие качества на обычных точилах. Но для этого необходимо обзавестись современным низкооборотистым точилом, обладающим водяным охлаждением. Чтобы с легкостью заострить строгальный нож, следует найти ровный и незасаленный камень, применяемый в этой области. Лучше использовать водный камень. Найти точило можно в автомобильных мастерских, где за дополнительную плату заточат любое лезвие.

Как правильно точить нож?

Для качественного еще недостаточно соорудить одно из вышепредложенных приспособлений – нужно еще и освоить правила ручной заточки, и разобраться в порядке работ.

Сперва вычисляется необходимый угол заточки инструмента – его нужно выдерживать на протяжении всего процесса заточки. Далее плавными движениями поочередно «от себя» и «на себя» начинайте водить лезвие по точильному элементу – абразиву или стержню. За одно движение должен пройти по точилке от края до края. При этом движения выполняются перпендикулярно кромке лезвия.

Важно! По завершению каждого прохода лезвие должно оставаться на точилке, а не срываться с него, иначе можно не только еще больше затупить нож, но и деформировать его боковую поверхность.

Водите лезвие по точилке одним боком до тех пор, пока с его обратной стороны не появится заусеница – затем переверните нож и начинайте аналогичным образом точить второй бок лезвия. Продолжайте заточку с попеременной сменой сторон, пока заусеницы полностью не исчезнут. Постепенно уменьшайте силу нажима ножа.

Ручной точильный станок с регулируемым бруском

Этот станок представляет собой конструкцию более сложную, но она гораздо удобнее в использовании. Основой для его создания послужила модель станка, носящего название – точилка Лански.

Точилка Лански

Преимуществом подобных моделей является надежная фиксация лезвия ножа.

Устройство представляет собой опорный стол, на котором закрепляется нож. На противоположном конце стола вертикально закреплена винтовая стойка с планкой. В эту планку вставляется направляющий стержень, на котором монтируется абразивный брусок. Методом передвижения планки по винтовому стержню можно изменить величину угла обработки металла.

К преимуществам станков с подобной конструкцией можно отнести:

• высокая точность обработки;
• возможность замены бруска наждачной бумагой, наклеенной на оргстекло;
• широкое опорное основание позволяет закрепить станок при помощи струбцин на любом столе.

При эксплуатации станка трудность заключается только в продолжительной настройке положения точильного бруска. Если планируется обработка разных типов лезвий, то придется каждый раз перенастраивать прибор.

Простой трюк, который Сэм Лански использует, чтобы расставить приоритеты в трудные времена

Родившийся в Портленде Сэм Лански провел юность в Нью-Йорке. Все это время он боролся с зависимостью, и его последующее выздоровление стало предметом его мемуаров 2016 года «Позолоченная бритва», которые в настоящее время адаптируются к художественному фильму с оскароносным режиссером Дастином Лэнсом Блэком.

Теперь редактор Time выпустил свою вторую книгу, Broken People, автобиографический роман, который он называет «своего рода духовным продолжением» The Gilded Razor .Это история о близости во времена отчуждения, благополучии во времена хаоса и мистицизма во времена материализма.

Он садится с Thrive, чтобы рассказать, как он справляется с этой новой нормой, меняет свои ожидания и что дает ему энергию.

Thrive Global: Как вы ориентируетесь в этой новой норме?

Сэм Лански: Оставаясь на связи. Быть застрявшим в себе — это так сложно — я действительно старалась делать упор на заботе о своих отношениях, даже в эпоху расстояний, чтобы не оказаться слишком изолированной.

TG: Чем вы работаете сейчас, чем отличается от докандемического периода?

SL: Я должен делать больше сознательных усилий, чтобы не отвлекаться от папки «Входящие» и кормления, иначе я просто буду проводить все свое время, глядя на экраны. Раньше я находил облегчение и комфорт, находясь вне дома, проводя время с людьми лицом к лицу, что создавало ощущение баланса между работой и личной жизнью. Теперь это более осознанная практика.

ТГ: Как вы в это время остаетесь сосредоточенным?

SL: Нет, и я первый, кто это признает.Я думаю, что в этих чрезвычайных обстоятельствах оставаться сосредоточенным — это высокая планка, которую нужно установить для себя. Вместо этого я пытался проверить свои невероятно завышенные ожидания от себя, что мне вообще удастся оставаться сосредоточенным в то время, когда я постоянно отвлекаюсь на окружающий гул своего беспокойства.

ТГ: Расскажите немного о своей книге. Что делает его уникальным?

SL: Это роман, но я хотел прочитать его, чтобы вы почувствовали, что вы только что прочитали книгу самопомощи — не в утомительной манере, а скорее так, как будто вас вдохновили по-другому думать о своей жизни и своей жизни. варианты выбора, даже если вы прошли полностью повествовательное путешествие.

ТГ: Что вы делаете в первую очередь, вставая с постели? У вас есть способ сэкономить время на утро?

SL: Я выхожу из своей гостиной, как медведь, забредающий в кемпинг, и кричу на динамик, чтобы он включил мой плейлист с песнопениями, поэтому мне не нужно сначала смотреть на экран, а затем я сижу с кофе и повторяю мантры из кундалини-йоги на десять или двадцать минут. Это моя единственная священная часть дня перед тем, как я исчезну в водовороте своего телефона — для меня действительно важно создать это пространство и сориентироваться в чем-то духовном, даже если оттуда все катится под гору.

ТГ: Что дает вам энергию?

SL: Приведу свое тело в движение, даже если оно кратковременное — иначе я весь день чувствую себя полусонным. Я большой поклонник The Class By Taryn Toomey, в котором есть потоковые тренировки, в том числе быстрые по запросу, которые могут восстановить мою энергию и изменить мой день, даже когда я очень сопротивляюсь этому.

ТГ: В чем твой секретный лайфхак?

SL: Трезвость. Я протрезвел, когда мне было девятнадцать, и те часы, которые я восстановил после того, как я никогда не был в состоянии алкогольного опьянения или не оправлялся от похмелья, сыграли решающую роль.

TG: Расскажите о вашем отношении к телефону. Он с тобой спит?

SL: Абсолютно нет! Я оставляю свой телефон заряжающимся в гостиной, поэтому я начинаю заниматься им только тогда, когда чувствую, что готов и у меня есть свободное пространство.

ТГ: Как вы работаете с электронной почтой?

SL: Я живу на нулевом почтовом ящике, что сложно, но кажется важным для моего психического здоровья — мне трудно сосредоточиться, если я боюсь входящих. Я часто помечаю электронные письма, которые, как я знаю, потребуют особой осторожности, чтобы вернуться к ним позже, чтобы изящно перемещаться по очереди.

ТГ: Когда вы в последний раз чувствовали себя перегоренными и почему?

SL: Я думаю, что выгорание, особенно в эпоху пандемии, — это то, с чем многие из нас борются, в том числе и я. Я сравнил это с приложением, которое работает в фоновом режиме и разряжает аккумулятор вашего телефона: мы справляемся с новыми формами беспокойства, и подсознательные эффекты от них существенны. Но я верю в то, что для подзарядки нужны маленькие способы: включение режима «Не беспокоить» на пару часов или занятия йогой в потоковом режиме, даже если мне кажется, что мой график этого не позволяет, могут творить чудеса.

ТГ: Когда вы в последний раз чувствовали себя неудачниками и как вы их преодолевали?

SL: В какой-то степени неудача — это повествовательный выбор — конечно, это реальная вещь — не оправдать чьих-то ожиданий или причинить кому-то вред, но одна из областей моего роста — видеть неудачи в качестве учителя, а не что-то, за что можно себя наказать. .

TG: Поделитесь цитатой, которую вы любите и которая дает вам силу или покой.

SL: Я напишу это неподражаемой Долли Партон: «Если вы хотите радугу, вы должны мириться с дождем.”

TG: Как вы расставляете приоритеты, когда вам нужно сделать огромное количество дел?

SL: Звучит так очевидно, но по отдельности. Я составляю много списков дел, зная, что не все, что я намереваюсь выполнить за день, будет выполнено, но чувство импульса, которое я получаю от отметок, очень поддерживает.

TG: В течение дня нас постоянно отвлекает и отвлекает. Что вы можете посоветовать, чтобы не терять концентрацию?

SL: Включите режим «Не беспокоить» на телефоне — лучший подарок, который вы можете подарить себе.Одна из самых разрушительных и искажающих черт нашей культуры постоянного присутствия заключается в том, что каждый, у кого есть ваша контактная информация, имеет право на ваше внимание в любой момент. Выделение времени для ответа — это проявление уважения к себе.

TG: Когда вы замечаете, что слишком нервничаете, что вы делаете, чтобы курс исправить?

SL: пауза. Дышать. Отключите. Вернись к этому. Все делается в свое время.

TG: Что удивительного в том, как вы практикуете внимательность?

SL: В течение нескольких лет я повторял мантры из плейлиста, который я составил на Spotify, и я всегда смеюсь, когда обзор моего года Spotify представляет собой смесь гуру кундалини-йоги и поп-звезд.Это хорошее напоминание о том, что нас всех множество!

ТГ: Как переосмыслить негативное мышление?

Составление списков благодарности — даже если это всего лишь пять быстрых вещей, которые я записываю в своем приложении Notes — всегда сбрасывает мой день и дает мне больше свободы.

ТГ: Что вселяет оптимизм? В это время великих расчетов на стольких фронтах — но особенно на разговоры последних недель о расизме и жестокости полиции в Америке — то, как так много людей вышли на улицы по этим важным причинам, вселило во меня такую ​​надежду на будущее.

TG: Какой у вас вечерний распорядок, который помогает вам расслабиться и заснуть?

SL: Я составляю список благодарностей и отправляю его другу, который держит меня под контролем, а затем принимаю около шестидесяти пяти различных добавок.

Страница не найдена — emali

Воспитатель дошкольного образования

Мы ищем удивительных людей, которые хотят изменить жизнь наших детей, создавая при этом позитивную культуру на основе подхода РОСТА!

Случайные должности

Наша история EMALI

Мы знаем родителей и опекунов, которые хотят, чтобы их ребенок вырос удивительным человеком — способным , сильными, стойкими и счастливыми людьми, создающими здоровое общество и будущее, полное надежд и возможностей…

Мы понимаем , что первые пять лет жизни ребенка являются жизненно важным периодом в его эмоциональном и физическом развитии — это когда ребенок испытывает трепет и изумление своего мира, имея смелость пробовать новое; пробуждает их воображение , поскольку они развивают свою любовь к обучению и радость от открытия своей особой уникальности…

В центрах раннего обучения Emali наша семья преданных и заботливых воспитателей дошкольного образования увлечена воспитанием любопытства и развития вашего ребенка в безопасной и доверительной среде, помогая его телу и разуму расти, а любопытству процветать.

В EMALI мы обеспечиваем наших детей средой, в которой play находится в центре обучения, независимости и уверенности.

«Путь Эмали в отношении дошкольного образования и ухода» поддерживает уникальное обучение каждого ребенка на пути к успеху, потому что мы признаем, что ВСЕ дети имеют потенциал стать ВЕЛИКИМИ людьми, потому что все великие люди когда-то были детьми.

Мы ищем удивительных людей, которые хотят изменить жизнь наших детей, создавая при этом позитивную культуру на основе подхода GROWTH MINDSET . Это означает, что вы учитесь и растете вместе с нашими детьми.

Каждый из наших Центров всегда ищет энергичных, искренних, любопытных и настоящих человек, чтобы они присоединились к нашей семье педагогов и учителей… это ВЫ?

Мы так рады, что вы решили присоединиться к нашей семье Emali ELC! Пожалуйста, заполните форму ниже точно, указав свой потенциал и пригодность для работы.

Тюнер своего мира

Первоначально опубликовано в Context.

Тюнер своего мира

Алистер Ридделл

Немногие композиторы в последние годы исследовали границы компьютерной музыки так же творчески, как Пол Лански. Признавая, что творческий рост Лански столь же ощутим в изысканности его музыки, как и в деталях его учебной программы vitæ, я решил думать об этом интервью как о сборнике коридорных чатов (нелинейных, конечно!).Со временем я надеялся получить представление о его нынешних творческих заботах, как это было у меня во время случайных ежедневных контактов, когда я был аспирантом в Принстоне в начале 1990-х.

Хотя это интервью проводилось по электронной почте, в тексте, я надеюсь, есть отпечаток откровенной спонтанности и неформальности, насколько это возможно, благодаря этому типу обмена и обязательной публикации. Тот факт, что мы являемся опытными рассылками электронной почты, которые общаемся таким образом уже более десяти лет, по крайней мере, обеспечил бы естественную и непринужденную механику собеседования.

Безусловно, этот текст учитывается. Его размер отличается от измерения разговора, записанного с записи, потому что он развивался в течение гораздо более длительного периода. Медленный диалог в электронных письмах. Мне нравится представлять, что он писал свои ответы на том же компьютере, на котором он пишет свою музыку (я знаю, что делал). Вполне вероятно, и я уверен, что это наблюдение привлечет его внимание к технологической вовлеченности.

Рассматривать Лански как компьютерного хакера или болвана — значит видеть его только в одной из своих шляп (другие, которые он носит, — это профессор музыки Принстонского университета, композитор, помешанный на гитаре и любитель фолк-музыки).Безусловно, его компьютер представляет собой сложный звуковой инструмент, и он уже более двух десятилетий трудится в этой развивающейся творческой сфере как над программным обеспечением, так и над звуком. И все же его энтузиазм по поводу компьютера всегда опосредован гуманистической проницательностью, настроенной на мир, который большинство из нас узнает без особых трудностей. Подобно Уолту Уитмену или Генри Торо, творческая палитра Лански — это мир, в котором он обитает, и его творческие предложения показывают, что этот мир намного богаче и сложнее, чем мы могли сначала подумать.Слушая его музыку, мы иногда вспоминаем, что компьютер работает по схеме звуков. Затем мы удивляемся тому, как технологии повлияли на наш опыт и как Лански использовал их. Однако чаще всего технологические процессы прозрачны для музыкального повествования. Интересно, что он компенсирует это отсутствие явного технологического заявления, делая большую часть программного обеспечения, которое он использует, свободно доступным в Интернете, эффективно говоря: «Ну, вот как я сочиняю свою музыку.Попробуйте сами. Многие из нас сочли это непреодолимой и очень увлекательной задачей.

Трудно думать о музыке Лански как о «компьютерной музыке» после того, как ее услышали. Под этой рубрикой мы, вероятно, хотим распознать потенциал цифровых технологий в руках человека, обладающего значительными навыками и творческими способностями. Лейбл, конечно, не может использовать чистую магию его идей, раскрывающихся в звуке, но он все же говорит что-то об открытости будущего этого музыкального жанра.Конечно, одного взгляда на его увр на компакт-диске достаточно, чтобы указать на широту музыкального направления, которое кажется постоянно расширяющимся и не поддающимся простым описаниям.

В одном направлении его музыка представляет собой синтез традиционных музыкальных жестов и звуков реального мира. Night Traffic , основанный на звуках дорожного движения с доплеровским сдвигом, настроенных на диатоническую гармонию, является хорошим примером. С другой стороны, во многих его работах текст используется не просто инновационным, но и новаторским образом.Часто текст получает более глубокий резонанс в чтениях его жены и творческого партнера Ханной МакКей Лански. Близость, которую это вызывает в работе, захватывает дух, она напоминает личное чтение двух людей или сложный монолог, как в «Вещах, которые она несла». Традиционная музыка часто пытается достичь этого состояния эмоциональной непосредственности, возможно, потому, что с самого начала она пропитана императивом исполнения. Когда музыка проявляется исключительно в записанной области, композитор может оформить переживание как общение между собой и воображаемым непосредственным слушателем.Я думаю, это возникает, конечно, потому, что опыт прослушивания имеет тенденцию быть частным, но также потому, что процесс сочинения рефлексивен; композитор создает звук, затем слушает, отвергая или принимая результат. Со временем работа останавливает, возможно, окончательно, результат определенного режима или контекста работы; творческое начинание нелегко повторить или повторить позже. Идея музыки, которую не исполняют, а сочиняет, является трудной для понимания концепцией для тех, кто никогда не думал о музыке как о чем-то неисполненном.Даже в нашей культуре прослушивания музыки на компакт-дисках нам трудно отделить музыку от человеческой деятельности в физическом мире.

Опыт чтения книги, я думаю, полезен для понимания музыки Лански. Возможно, это следствие технологии, что мы можем отойти от чего-то, чтобы взглянуть на это по-новому. Действительно, другое направление его музыки также подтверждает, что он находит новые способы определять свою музыку таким образом. Например, Лански проявил интерес к представлению знакомых музыкальных жанров, изобилующих смесью реальных и синтетических инструментов, таких как гитара, интерпретируемая с помощью алгоритма «щипковой струны».С помощью этих звуков он тщательно выстраивает жанр, пока композиция не приобретет убедительный смысл существования, который нелегко игнорировать, но не аутентичный. Здесь он прорабатывает свою страсть к определенным музыкальным стилям в мета-композиционной манере, которая делает его одновременно поклонником и практиком. В частности, таким образом Лански выразил свою признательность определенным фолк- и рок-музыке, а в последнее время и определенным стилям фортепианной музыки. Поистине новаторская позиция.

В целом, мы находим свидетельства музыкальной чувствительности, которая не ограничивается академическим контекстом или высоким искусством, а охватывает все более сложный музыкальный мир.При этом Лански подчеркивает важность интимного музыкального выражения и роль, которую технологии играют в достижении этого, не только для него самого, но и для многих современных композиторов.

Следующее интервью проводилось с середины мая до начала октября 1998 года.

Alistair Вы уже много лет связаны с музыкальными технологиями и компьютерами. Какой момент для вас как композитора был самым значительным?

Пол Это сложный вопрос.Я всегда считал компьютер не более чем еще одним инструментом. На всех инструментах, которые я изучал (гитара, валторна, фортепиано), всегда был момент, когда начинался продуктивный цикл обратной связи, то есть я играл что-то, что звучало так хорошо, что все, что я хотел сделать, это сыграть это снова. . На заре компьютерной музыки создание любого шума было такой огромной задачей, что было удивительно, что кто-то когда-либо хотел этим заниматься, но, тем не менее, я начал замечать петлю обратной связи примерно в 1976 году или около того, и это удерживало меня. на него.Однако я действительно не чувствовал, что у меня что-то получилось, пока я не закончил фантазии Кэмпиона в 1978 году 1 . Я помню, как откинулся назад после того, как закончил это, и почувствовал, что сделал что-то хорошее. Это была не только первая написанная мной компьютерная работа, которая мне нравилась (это была моя третья компьютерная работа), но также была первая написанная мной работа, которая меня полностью удовлетворила. С тех пор я чувствовал себя так, как будто у меня был хороший цикл обратной связи, и это то, что удерживало меня в нем.

Алистер Давайте поговорим о Campion Fantasies еще немного. У меня есть идея, что здесь существует «петля обратной связи» эстетического замысла, которую следует изучить.

Один из самых ярких аспектов вашей работы для меня в целом, и, возможно, начиная с Campion Fantasies , — это музыкальное выражение, которое удерживает в равновесии темы человечества и технологий. Меня всегда поражало, как ваша работа с технологиями приводит к созданию музыки, которая выражает современный человеческий опыт, а не просто современное электронное звучание.Вы знали об этом во время создания Fantasies? Было ли это частью того хорошего настроения, которое у вас было по поводу работы?

Paul Я думаю, что моим первым большим осознанием компьютерной музыки в начале 70-х было то, насколько она казалась бледной по сравнению с естественными и инструментальными звуками. Я также никогда особо не любил электронную музыку и никогда не работал ни в какой аналоговой студии. Возможно, это как-то связано с тем, что артист пришел из прошлого.Мне не нравились электронные разработки Штокхаузена, Берио или Суботника, и я думал, что первые синтезаторы Moog и Buchla были в основном милыми игрушками. Однако были три вещи, которые удерживали меня в компьютерах: аналого-цифровые преобразователи, которые позволяли сэмплировать и обрабатывать реальные звуки; идея семинара, что я действительно смог получить звуки; и предлагаемые компьютеры точного управления. Другой аспект ситуации состоит в том, что у меня никогда не было хорошей возможности поработать зубы над написанием для инструментов, и этот опыт расстраивал меня больше, чем что-либо другое.

Однако богатая сложность естественных и инструментальных звуков действительно очаровывала меня и до сих пор очаровывает. Кроме того, очень захватывала идея, что я могу вглядываться в области, которые обычно не были предметом музыки в том виде, в каком мы ее знаем, такие как обычная речь и звуки мира. Я не думаю, что это когда-либо было возможно, и уж точно не с такой степенью точности.

Однако большая проблема связана с оживлением записанного звука, чтобы он выжил. В чем заключается впечатление от прослушивания, когда речь идет только о встроенном звуке и громкоговорителях? Как с этим справиться и как сочинить для этого?

Алистер Здесь есть много моментов, на которые стоит обратить внимание.Но по вашему последнему пункту, для кого, по вашему мнению, это «большая проблема» — оживить записанный звук? Я не понимаю, что это значит. Мне кажется, что записанный звук теперь стал фактическим опытом. Предположим, что мы не говорим о частном слушании, которое похоже на чтение книги, потому что оживление в этом случае является внутренним делом. Оживление во внешнем случае сложнее. У каждого ди-джея, который крутит винил по всей планете, нет проблем с живым звуком. Некоторые из этих заведений настолько живы, что почти смертельны.Но если вы посмотрите на концертную сцену художественной музыки, она действительно кажется немного плоской, за исключением, пожалуй, усилий с системами распространения звука, которые пытаются убедить аудиторию в том, что звук, который они слышат, является уникальным и сложным явлением.

Что такое оживленный звук? Как это достигается? Через людей или технологии?

Paul Я говорю о том, чтобы сделать записанную музыку живой на повторных слушаниях. С исполняемой музыкой музыка живет, потому что ее исполняют разные люди, а результаты всегда разные.Думаю, это и означает интерпретация. Что касается музыки, которая живет «только» в записи, меня беспокоит, что записи можно слушать много раз, и каждый раз в них будет что-то свежее. В начале своей работы с компьютерной музыкой я заметил, что мои результаты очень быстро устаревают. То, что звучало хорошо при первом слушании, звучало все менее и менее хорошо при последующих слушаниях. Вероятно, это то, что побудило меня обратиться к так называемым звукам реального мира, потому что сложность и глубина звуков больше связаны с нашим традиционным опытом прослушивания записей.Но более того, с начала 80-х я обнаружил, что ищу способы создать своего рода сложность и богатство, которые переместили бы исполнение в ухо слушателя, а не в руки исполнителя. Другими словами, слушателю приходилось работать только для того, чтобы обрабатывать звуки. Это действительно началось с Idle Chatter . В пьесе много того, что некоторые называют стохастическим шумом. Для создания сложной текстуры используется много случайности, и для ее декодирования требуется некоторая работа со стороны слушателя.Я думаю, что мне это удалось, поскольку я все еще могу слушать это произведение почти пятнадцать лет спустя и до сих пор наслаждаюсь им, и, вероятно, я слушал его больше, чем кто-либо другой.

Итак, я пришел к выводу, что ключ к написанию музыки, живущей в записи, — это радикальная реконструкция композиционного процесса. Я думаю, что многие электронные пьесы терпят неудачу, потому что они используют модель традиционного исполнения, и в конечном итоге они звучат как плохие выступления, потому что в них нет непредсказуемости и случайности реальных выступлений.Другие части, такие как Smalltalk и ряд вещей, которые я сделал недавно, действительно очень сложны. Как будто за плотной занавеской скрываются очень знакомые вещи, которые слушатель должен осторожно приоткрыть. Одна из недавних работ называется For the Moment , что на самом деле является рекомендацией для прослушивания. Слушатель должен сосредоточиться на мелких деталях, иначе произведение не будет иметь смысла.

Другой аспект этого связан с тем, что я использую знакомые материалы, такие как тональность, речь и звуки реального мира, незнакомыми способами.Я считаю, что некоторые вещи делаю простыми, а другие могут усложняться.

Я очень, очень хочу, чтобы люди слушали мои произведения более одного раза, и я хочу, чтобы они звучали еще лучше при повторном прослушивании. Мы слушаем современную музыку по большей части из одноразовых сделок. Хорошо, теперь я услышал «это», не нужно слушать снова. Это определенно не то, как мы относимся к нашим любимым записям. В старые времена LP одним из моих любимых достопримечательностей была обложка пластинки, которая разваливалась от многократного и частого доступа.

Alistair Ваше обсуждение «оживления» записанной музыки кажется мне новым измерением современной композиции, но весьма специфичным в своем контексте, то есть с записанной музыкой. Он радикален в своем косвенном отношении к исторической композиционной практике. Кажется, что он родился, во-первых, из осознания места музыки в конце двадцатого века, а во-вторых, из когнитивной природы записанного музыкального опыта.

Чувствуете ли вы уникальность, а также будущее в этом способе композиционного мышления? Считаете ли вы «оживление» музыки, как вы ее описали, сугубо личным подходом к композиции или чем-то, что можно формально оценить и, таким образом, критически рассмотреть? Другими словами, рассматриваете ли вы это как композиционную проблему, выходящую за рамки ваших собственных интересов?

Paul Я рад, что вы понимаете важность этих аргументов.Это действительно только что осенило меня в последние годы, и я не думаю, что было много дискуссий по этому поводу. Я думаю, что это критически важно, и что многие композиторы так или иначе думали об этом, хотя я думаю, что неудача многих современных музыкальных произведений заключается в их отказе или неспособности рассматривать вещи в следующих терминах:

На мой взгляд, музыкальное произведение имеет несколько смыслов. Сначала он обговаривает свое пространство. Симфония Брамса, песня Веберна, партитура к фильму, музыка на магнитофон, поп-музыка, танцевальная музыка, техно, записанная музыка того или иного рода — все это описывает конкретное мировое пространство, если не считать лучшего термина.Вы замечаете это, когда условия противоречат друг другу, например, когда вы играете песню Веберна в танцевальном клубе. Кроме того, произведение также согласовывает условия со своими слушателями. Сядьте и слушайте внимательно, или танцуйте под меня, или говорите надо мной, относитесь ко мне серьезно, или просто используйте меня как цвет своего мира. В самом реальном смысле вы можете видеть, что ход музыкального произведения, в частности, его мелодии, слова, ритмы, контуры и т. Д., Тем или иным образом являются спецификацией его пространства и условиями переговоров с его слушатель.Некоторые вещи грубые, некоторые вежливые, некоторые уместные, некоторые неуместные, и все эти атрибуты могут быть разумными и уместными или необоснованными и несоответствующими. Пространство и термины, которые мне нравятся в своих произведениях, в основном находятся в интимной обстановке чьего-то дома, где к ним можно относиться с таким же вниманием и преданностью, как при написании хорошей книги. Я не думаю, что моя музыка работает так же хорошо, как фоновая, в ней слишком много деталей, и я не думаю, что она работает так же хорошо, как концертная музыка.И так же, как вы можете и часто делаете, перечитывать хорошую книгу, я обеспокоен тем, что произведение требует воображаемой реконструкции при многократном прослушивании. Так что композиционные приемы, которые я использую, специально направлены на достижение этих целей. Когда я пишу пьесы для инструментов, средства и результаты совсем другие. (Для меня одна из самых интересных вещей в музыке — это то, что вы можете слушать произведение сотни раз, не чувствуя, что у вас нет ничего нового, чтобы услышать и изучить.)

Я думаю, что неудача некоторой музыки заключается в ее неспособности не только создать живое пространство, но и вступить в дискуссию со слушателем.Я думаю, что относительно легко сказать, когда это произойдет. Только представьте себе обычный скучный, унылый концерт современной музыки. Часто кажется, что фигуры действуют как священники, которые слишком часто прошли ритуал и просто произносят слова. Другими словами, сроки обсуждения и его контекст заморожены. Продолжая параллели: музыка, которая живет только в записи, не может зависеть от фактов и известности записанной музыки, чтобы оправдать свое существование, иначе она стала бы звучать не более чем как запись тех же скучающих священников.

Поэтому мой ответ на ваш вопрос состоит в том, что я не рассматриваю оживление как личный композиционный подход, а как нечто, что хорошие композиторы всегда так или иначе программировали. С другой стороны, растущее разнообразие средств массовой информации и пространств для музыки сегодня представляет множество проблем для композиции, в которых абсолютно критично, чтобы эти проблемы имели прямое и ощутимое влияние на композиционные методы: на то, как идут пьесы. Поскольку этот взгляд на музыку существенно отличается от того, что можно было бы назвать позитивистским взглядом, в котором произведение обладает объективно определенными качествами, которые существуют также в абстрактном смысле, он ведет к оценочной позиции, в которой наблюдения должны учитывать то, как музыкальное произведение проходит через мир, способы, которыми оно описывает пространство для прослушивания, а также способ прослушивания.Я легко могу представить очень глубокий анализ пьесы, сосредоточенной только на этих вещах.

Alistair Ваши комментарии предполагают, что теперь мы должны рассмотреть современный опыт прослушивания с точки зрения, которую всего десять лет назад было бы трудно оценить даже среди людей, которые считали себя музыкально осведомленными. Однако сегодня все музыканты и, конечно же, слушатели почти интуитивно понимают сложность, разнообразие и проблемы нашего глобального музыкального мира и борются с трудностями позиционирования себя в нем.

Итак, можно подробнее поговорить об условиях переговоров по музыкальному пространству. Если мы рассматриваем концертный зал, танцпол или домашнюю гостиную как известные пространства для прослушивания, часть творческого процесса оживления должна включать определение условий, на которых слушатель должен принимать новые или определенные композитором пространства. Слушатель должен согласиться с этими условиями, иначе опыт не удастся. Однако это не так просто, потому что, если я правильно вас понял, термины не совсем музыкальные или даже явные, и в идеале требуют пересмотра при каждом прослушивании.Как вы видите динамику этого пространства? Считаете ли вы, что шум играет важную роль в утверждении пространства, в которое должны быть помещены музыкальные идеи?

Что меня интересует, так это природа мирового пространства, может ли оно быть составлено как сознательный акт, возможно, независимо от музыки, и может ли такое стремление стать своего рода « музыкой », в которой композиторы ищут резонанс пространство и, возможно, меньше заботиться о содержании?

Paul Мне очень сложно ответить на этот вопрос, и, возможно, я лучше всего подхожу к нему, уклоняясь.Очевидно, что у музыки гораздо больше функций, чем когда-либо прежде. Мы используем его в фильмах, на телевидении, в автомобилях как цвет окружающей среды, как объекты для изучения и изучения, как символы социальной идентификации, статуса, протеста и т. Д. Конечно, всегда было правдой, что музыка играла много ролей, но я не Не думаю, что разнообразие когда-либо было таким большим, как сейчас. Таким образом, концепция музыкального пространства и переговоры, связанные с его созданием и идентификацией, столь же разнообразны, как и функции, которые выполняет музыка.То, что делает рэпер или оперный певец, чтобы чувствовать себя комфортно и плавно обрабатывать музыку, во многом зависит от их соответствующих ролей в жизни, их потребностей и ожиданий. Очевидно, что большинство рэперов будут чувствовать себя в опере необычно, а большинство оперных любителей не знают, что делать на рэп-концерте. (Мы с вами, вероятно, редкость, потому что мы могли бы одинаково хорошо работать в обоих пространствах.) Но можно представить, через что придется пройти каждому из этих слушателей, чтобы принять противоположную музыку как факт, а не как абсурдное оскорбление их чувств.(Я подозреваю, что мы с вами можем хорошо их обработать, потому что мы можем работать с музыкой более абстрактно.) Их переговоры будут иметь много общего с их соответствующими представлениями о своем месте в обществе и, в более широком смысле, с их соответствующей музыкой. можно рассматривать как часть их самооценки и идентификации. Примечательно, что одно место, где оба могут чувствовать себя комфортно, — это фильм, где музыка играет похожую роль, но где зритель может быть отстраненным. Я уверен, что у многих любителей оперы не возникнет проблем с рэпом в фильме «Булворт», и молодая аудитория, воспитанная на рэпе, вероятно, знает, что делать с Фаринелли.

Я еще не ответил на ваш вопрос, но надеюсь, что переделал его в интересной форме. Я просто не могу представить, как можно было бы обобщить эти термины. Возможно, один из аспектов неудач экспериментальной музыки заключается в том, что для нее требуется аудитория, способная к абстракции и способная рассматривать музыку без учета ее большей роли. Или, возможно, неудача связана с отсутствием большей роли.

Алистер В ответ на ваши последние комментарии, я хотел бы перейти к конкретному, то есть к вашей музыке, по крайней мере, к произведениям с конца 1980-х годов, и обсудить, как они бросают вызов музыкальным пространствам, часто самым непохожим на музыкальные пространства. для человека в вашем положении.

Например, хотя вы можете продюсировать такую ​​работу, как Not So Heavy Metal , как композитор, разве вы не преследуете металлическую сцену как карьеру, идеологию или культуру? Тем не менее, с одной важной точки зрения, с электрогитарой, вы чувствовали себя обязанными обратиться к жанру по-своему. Так что можно рассматривать эту работу как дань уважения культурному влиянию инструмента и вашему личному отношению к нему.

Опять же, в Night Traffic есть почти хичкоковский подход к дорожному движению.Как и Not So Heavy Metal , Night Traffic критикует музыкальное / звуковое пространство с позиции одновременно тонкой и очень приватной. Эти произведения похожи на свидетельские показания, которые раскрывают перспективу, о существовании которой мы не подозревали, но которые в конечном итоге освещают все музыкальное пространство в новом свете.

Мне здесь вспоминается музыка Чарльза Айвза с той разницей, что нужно выйти за пределы своего музыкального / мирового положения, чтобы почувствовать, что он способен оценить предмет его работы.В ваших произведениях, упомянутых выше, сразу понимаешь контекст и впоследствии обдумываешь музыкальную интерпретацию.

Если вы согласны с моими наблюдениями, думаете ли вы, что это частично способ, которым вы заставили музыку функционировать для вас? Вместо того, чтобы быть посвященным исключительно представлению составленных звуков в современной манере, ваша музыка может быть прочитана как комментарий к вашему непосредственному миру, где вы говорите: «вот как я это вижу», а видение находится в визуализации слушателя. звуков.

Paul Рискуя слишком глубоко заглянуть внутрь, позвольте мне немного поразмышлять о достижении совершеннолетия в 60-х и 70-х годах и посмотреть, как это привело к ситуации, которую вы характеризуете.

Изначально я учился композиции в тепличной атмосфере, где добродетель и ценность измерялись изобретательством и абстракцией. Хороший композитор — это тот, кто увлекает вас в совершенно новые места, описанные в совершенно новых и оригинальных терминах. Я не хочу слишком подробно останавливаться на этой позитивистской среде, за исключением того, что я был полностью поглощен ею, и любой, кто хочет увидеть свидетельство настойчивости, может ознакомиться с моей диссертацией, Affine Music , 2 , которая является вывод системы многомерных циклических массивов с использованием линейной алгебры.Я по-прежнему считаю, что это очень интересный материал, и в нем есть большой музыкальный потенциал. Это связано с 12-тональной тональностью Джорджа Перла 3 , и над ее разработкой я тесно сотрудничал с Джорджем в течение нескольких лет. Он все еще использует его и пишет отличную музыку. Но, к счастью, я обнаружил несоответствие между моей музыкальной личностью и таким образом мышления. Я просто не приспособлен для такой работы.

Мое фундаментальное и изначальное отношение к музыке — всеядное.Если это музыка, мне она нравится. Мне гораздо труднее думать о музыке, которая мне не нравится, чем о музыке, которая мне нравится. И, почти как Зелиг, я хочу владеть музыкой, которую люблю, и становиться ею.

Эта реализация и настоящий прорыв произошли в начале 80-х с Guy’s Harp , который представляет собой портрет блюзового исполнителя на губной гармошке. С этой пьесой я действительно почувствовал, что могу занять новое место за столом и заняться композиционной деятельностью, которая была ближе к моей связи с музыкой в ​​целом.(Я переворачиваю каждый раз, когда слышу, например, хорошую игру на блюзовой губной гармошке, и даже фантазирую об обучении игре, я пробовал играть в блюз-группах и клубах по выходным.) Но поскольку я также хочу заниматься миллионом других видов музыки, ограничения продолжительности жизни вторгаются. Итак, я с радостью обнаружил, что компьютер — это способ привнести 4 моей музыкальной любви в мою композиционную жизнь. Мотивация для Idle Chatter, например, пьес ( Idle Chatter, just_more_idle_chatter и Notjustmoreidlechatter) исходит из увлечения рэпом и бэк-вокалистками в группах. Not So Heavy Metal похож на Guy’s Har p, но в отношении рока.

Эти вещи привели к взаимоотношениям между мной и компьютером и сочинительством, в котором я думаю, что я по сути играю на звуках мира и, возможно, даже на музыку других людей. В некотором смысле атомные единицы моих произведений — это не «классы высоты тона» и «временные подразделения», а скорее звуковые объекты, музыкальные и прочие. Довольно традиционные и часто тональные характеристики многих моих произведений, вероятно, продиктованы схожими соображениями: владеть большей частью музыки прошлого, которую я люблю.

Мне приятно, что вы воспринимаете определенное мировоззрение в таких произведениях, как Night Traffic , потому что это заставляет меня надеяться, что я преуспеваю в том, что должен делать композитор, — создавать индивидуальный взгляд на мир. Думаю, «Ночной трафик» многое позаимствовал из оперы и кино, и даже у Штрауса. (Мой коллега Кен Леви описал это как «Tod and Verklaerung on Wheels».) Я думаю, что выражение этого мировоззрения особенно возможно и, возможно, даже создано технологиями.Условия обсуждения новые, и, следовательно, вы можете говорить что-то новое.

Другой способ взглянуть на эту позицию состоит в том, что она сильно зависит от внешней референции, в то время как позитивистский фон, который я описываю, подчеркивает внутреннюю референцию. Мне сложно сформировать объективную позицию по поводу моей собственной музыки. Я могу придумать множество произведений, которые не соответствуют приведенному выше описанию, но в целом обычно есть какой-то вид под этим углом.

Алистер Что бы вы делали без компьютера? Композитор, которым вы сейчас являетесь, кажется радикально отличным от композитора, связанного с Джорджем Перлом и теориями двенадцати тонов 1970-х годов.Похоже, что компьютер каким-то образом повлиял на значительный сдвиг в ваших представлениях о музыке и звуке. Вы бы так интересовались электронной музыкой без компьютера?

В своих примечаниях к компакт-диску Smalltalk вы отмечаете, что изменили направление компьютерной музыки с поиска «новых звуков» и «неизвестных звуковых миров» на один из «человеческих звуков и шума окружающего нас мира». ‘ Это кажется мне одним из важных различий между компьютерной и электронной музыкой, хотя одно легко стирается; что ты думаешь об этом сейчас?

Paul Для меня, конечно, ясно, что если бы я не встретил компьютер, я был бы совсем в другом месте.Я думаю, однако, что компьютер хорошо сочетался с моей основной личностью, и что я, вероятно, искал бы его, если бы он не представился так удобно в Принстоне. Когда я был молод, мне всегда нравилось конструировать вещи своими руками, заниматься гончарным делом и вообще заниматься делами, в которых был какой-то физический компонент. Моими любимыми игрушками были наборы с кубиками для строительства домов и т. Д. (Я бы полюбила Lego) и увлекательная игрушка под названием Erector Set. Компьютер удовлетворил эти потребности в нескольких смыслах.Во-первых, я очень легко занялся программированием. Это было очень похоже на строительные наборы. Вы создаете компоненты, которые затем взаимодействуют. Во-вторых, весь рабочий процесс удовлетворил менталитет моей мастерской. Опять же, вы собираете множество кусочков вместе, чтобы сделать законченный продукт (чего вы действительно не делаете, когда пишете для инструментов). Наконец, с годами я узнал, что у меня очень специфический социальный недостаток: я «ненавижу» просить кого-либо что-либо сделать. Я люблю, когда музыканты исполняют мою инструментальную музыку, но мне очень сложно попросить их сделать это.Весь мир, в который нужно вступить, чтобы стать успешным композитором-инструменталом, я нахожу очень неловким, смущающим и отталкивающим.

Оглядываясь назад, я могу сказать, что мой поворот к «звукам реального мира» был частью процесса, который я описал ранее: чтобы углубить восприятие музыки на магнитной ленте. Я думаю, что в наши дни в этом направлении движется все больше и больше композиторов. Я только что закончил судить два конкурса и прослушал около сотни электроакустических пьес. Я не могу вспомнить ни одного, в котором так или иначе не использовались бы записанные звуки.(Слава богу, эпоха тех ужасных пьес в стиле DX7, которые у нас были в конце 80-х, закончилась.) Я полагаю, что композиторы начинают понимать, что компьютер не очень хорош (пока), когда он действует как эрзац-инструмент, но превосходно обрабатывает звуки. Возможно, верно и то, что наша склонность прислушиваться к воспоминаниям о физических процессах свидетельствует в пользу этого подхода. С другой стороны, в наши дни становится намного проще разрабатывать интерактивные компьютерные инструменты, когда физическая активность имеет прямые и очевидные звуковые последствия.К чему это приведет, неизвестно.

Алистер Нам как-то удалось избежать разговоров о технологиях. Можете ли вы описать технологию, которую вы используете, как вы с ней работаете и почему вам нравится работать таким образом? Я понимаю, что сегодня, какие технологии использует композитор, может быть личным делом и часто трудно объяснить другим композиторам, но я все еще чувствую, что это лежит в основе того звука, который создает композитор.

Paul Прямо сейчас моя студия состоит из рабочей станции SGI Indy с подключенной MIDI-клавиатурой и хороших ЦАП в DAT-плеере, который подключен к SGI через цифровой ввод-вывод.Вот и все! (Если бы я был молодым композитором на этом этапе, я бы, вероятно, купил Mac G3 и использовал такие программы, как ProTools, Max, Supercollider и т. Д.). Я пришел сюда, как я описывал ранее, решив, что лучший способ работы — это чтобы максимально увеличить количество доступных мне экспертов, и поскольку я работал в значительной степени один, а единственный реальный опыт, доступный мне, был в инженерной школе, где люди знали Unix и цифровую обработку сигналов, я лучше всего был в состоянии иметь возможность воспользоваться этим, что означало научиться программировать и работать в гибкой среде.Я действительно думаю, что человек узнает больше, пытаясь что-то сделать и задавая вопросы, когда вы дойдете до кирпичной стены, чем проходя курс. Я проделал невероятный объем низкоуровневого программирования, что было необходимо только потому, что не было другого способа что-либо сделать. Однажды я даже написал короткую программу на двоичном языке HP — не на ассемблере, а на коде, который производит ассемблер, — поскольку мне нужно было что-то сделать на машине (HP 2116), на которой мы работали без операционной системы!

Я также потратил семестр на написание драйвера ввода-вывода на ассемблере PDP для набора пользовательских ЦАП на PDP11 / 34 в RSX11.Поскольку никого не было рядом, чтобы помочь мне с RSX11, я написал все это в режиме ядра (ниже операционной системы), что означало, что мне также пришлось написать свой собственный терминал, клавиатуру и драйверы магнитной ленты. Я очень горжусь этим, но это свидетельство упорной настойчивости. (Я изучил ассемблер PDP11, сидя на пляже в Мэнли, Австралия, в 1982 году, фактически, когда я был в Сиднейской консерватории.)

Впоследствии я написал или адаптировал четыре драйвера ввода-вывода Unix и был первым, кто написал драйвер Unix для модной карты DMA, произведенной DEC.Инженеры DEC начали направлять людей ко мне, что было неудобно, так как мое кодирование было очень небрежным. Вы были в той же должности и также выполняли низкоуровневую работу, на самом деле даже ниже, поскольку вы работали на уровне микросхемы! Если мне кажется, что я хвастаюсь, то да. Думаю, я горжусь тем, что смог делать то, что позволяло мне сочинять музыку, и которые считаются непростой задачей. Я действительно не думаю, что у меня есть какой-то необычный интеллект, просто много упорного терпения. (В первые дни использования мэйнфреймов IBM субидентификатор моей учетной записи был «терпение», а мой пароль — «попробовать еще раз.В компьютерах хорошо то, что есть (обычно) правильный и неправильный ответ на любой вопрос программирования. Если вы получите неправильный ответ, вы просто будете блуждать, пока не найдете правильный, что обычно и происходит. На самом деле, я не думаю, что когда-либо совершал разумную ошибку. Ошибки обычно являются результатом вашей собственной глупости.

В любом случае, чтобы перейти к делу, теперь я полагаюсь только на компилятор C, чтобы что-то сделать, и я могу делать почти все, что могу понять, как программировать.Я до сих пор использую то же базовое программное обеспечение, которое использовал пятнадцать лет назад, Cmix и множество других домашних программ. Я не думаю, что использую много коммерческого программного обеспечения, хотя я думаю, что оно достигло гораздо более мощного и зрелого уровня, чем было даже пять лет назад. Тем не менее, всякий раз, когда я смотрю на чужое программное обеспечение, даже на такие мощные программы, как MAX, у меня возникает ощущение, что кто-то пытается сказать мне, как должна идти музыка. Я уверен, что у Cmix есть похожая предвзятость, хотя я пытаюсь это отрицать, но, по крайней мере, он говорит мне, как «я» думаю, что должна идти музыка.

На протяжении многих лет я сопротивлялся специализированному оборудованию. Я предсказал и, кажется, недавно подтвердил свою правоту, что процессоры станут достаточно быстрыми, чтобы делать все программно. Кроме того, вы не хотите переводиться в режим сброса в цикле обучения каждые два года, когда ваше оборудование устареет. Все должно выполняться программно. И программное обеспечение должно быть портативным. Фактически, я все еще использую программное обеспечение, написанное в 1969 году, хотя мне пришлось перевести его с Фортрана на C.

Один основной вопрос, который возникает при этом, касается интерфейса. Вы написали свою диссертацию по этому номеру 5 , так что вы знаете об этом гораздо больше, чем большинство людей. Я не думаю, что хочу здесь импровизировать в какой-либо степени, но я хочу сказать, что я думаю, что есть некоторые серьезные концептуальные ограничения, налагаемые высокографическими интерфейсами. Мне часто кажется, что они действительно влияют на внутреннюю работу вашего воображения. Кажется, они говорят вам не только о том, что думать, но и о том, как думать.Иногда работать на более абстрактном уровне может быть труднее, но ваш мозг выполняет задачу с помощью гораздо более сложного механизма. Больше работы выполняется вашим воображением и меньше — интерфейсом. Другими словами, вы думаете больше. Эта точка зрения привела меня к разработке программного обеспечения, которое больше полагается на текстовый уровень коммуникации, чем на графический.

Это не только потому, что это проще, а это так (я только что научился пользоваться резервным хранилищем, на собственном горьком опыте), но и потому, что это, опять же, менее предвзято.Короче говоря, я чувствую, что чем больше работы делает ваш мозг и чем меньше работы делает компьютер, тем больше вы попадаете в положение, в котором воображение является самым мощным инструментом в вашем распоряжении. Конечно, изображения могут изображать вещи так, как не могут слова, но я беспокоюсь об их силе, именно в этом отношении, особенно когда дело доходит до управления звуком.

Настоящий прогресс, на мой взгляд, связан с простыми достижениями в вычислительной мощности. Тот факт, что Cmix может делать что-то в реальном времени, и что мой микшер RT может микшировать и обрабатывать около двадцати 44k стерео файлов в реальном времени, оказал глубокое влияние на мою музыку и мои методы работы.Когда я слушаю свои старые произведения, я действительно слышу, как борюсь с механизмами, очень стараюсь крутить огромные колеса и ручки. Однако более свежие произведения кажутся гораздо более плавными и гибкими, по крайней мере, для меня, и я думаю, что это во многом связано с мощностью современного оборудования.

Alistair В вашей музыке очевидно, что технология облегчает композицию в разные музыкальные времена и стили. В какой-то степени технологии, по-видимому, служат для вас средством продумать, какая музыка будет воплощена в ваших творческих усилиях.Это произошло благодаря вашей работе более двух десятилетий, которая довела компьютерные технологии до того мощного творческого состояния, к которому вы теперь имеете доступ. Другими словами, это значительные интеллектуальные вложения, которые вы комбинируете со своими музыкальными знаниями каждый раз, когда сочиняете. Это, конечно, опыт, которым поделились многие композиторы, использующие технологии, и мне кажется, что он исторически уникален для музыкальной практики в конце двадцатого века.

В будущем музыкальных технологий, как вы их понимаете, как вы в них инвестировали, что для вас важно и почему? Вы когда-нибудь задумывались о будущем композиционном контексте, не основанном на достижениях компьютерных и аудиотехнологий? Считаете ли вы, что техническая эволюция в какой-либо форме повлияет на ваши творческие устремления?

Paul Если я правильно понимаю ваш вопрос, вы спрашиваете меня об использовании определенных видов и типов музыки в моей компьютерной музыке, то есть другой музыки, такой как блюз, джаз, народная музыка и т. Д.Я думаю, что это ново только в отношении модернистских тенденций 60-х и 70-х годов, которые поощряли более абстрактный подход и отклоняли понятия стиля и жанра как пережитки музыкальной оценки. С другой стороны, в восемнадцатом веке для композиторов не было ничего необычного в том, чтобы мыслить такими категориями. Бах и Моцарт определенно думали, что иногда они сочиняют в «итальянском» или «французском» стиле, и Брамс определенно сочинял народную музыку. Когда я впервые начал работать с народной музыкой на компьютере, в начале 80-х, я действительно подходил к этому с некоторой долей озорства.Это казалось нарушением нового музыкального контекста, и в то время я чувствовал, что, кроме того, это был единственный способ, которым я мог играть с народной музыкой. Если бы я написал ее для инструментов, ни одна из новых музыкальных групп, которые обычно играли мою музыку, не коснулась бы ее трехметровым шестом. Мне также было интересно узнать, смогу ли я просто заставить компьютер работать с ним разумно. Это было и остается очень сложной задачей.

Но есть более интересное и, возможно, более глубокое соображение: что роли продюсера и композитора сливаются, и что компьютер станет центром технологии записи.В то время я чувствовал, что это произойдет, и мне приятно видеть, что это произошло. Таким образом, я в некотором смысле образно позиционирую себя в студии звукозаписи, когда сижу перед компьютером, и вместо того, чтобы думать о компьютере как об экспериментальной машине, генерирующей звук, я думаю о нем как о всестороннем звуке. -хендлер. В этом отношении неудивительно, что моя наиболее часто используемая программа — это RT, микшер реального времени. Иллюзия студии звукозаписи все еще существует в индустрии сегодня, но в наши дни многие компакт-диски создаются в домашних студиях и жилых комнатах людей.Мне это очень нравится, и это хорошо перекликается с большей частью работы, которую я проделал за последние двадцать лет. Давным-давно я сказал, что мне нравится рассматривать компьютер как «звуковую камеру» для звуков мира. Работа над произведением вроде Guy’s Harp позволила мне отвлечься от обычных композиционных обязанностей и стать кем-то вроде создателя документальных фильмов. Мне было очень приятно избавиться от некоторых традиционных обязанностей и взять на себя новые. В наши дни в популярной музыке много болтают о силе и творчестве продюсера, а не только о композиторе и исполнителе, а сложное управление компьютером дает возможность беспрепятственно перемещаться между этими ролями, сливаясь и перекрывая друг друга. , комбинируя их.

Я думаю, что технологическая эволюция неизбежно повлияет на мои композиционные устремления. С другой стороны, мне нравится указывать на относительно медленную скорость, с которой развивается искусство, особенно по сравнению с чрезвычайно быстрой эволюцией технологий. На мой взгляд, искусство, которое быстро реагирует на технологии, всегда будет незрелым. В последние годы появилось огромное количество мусора, который выдается за искусство, но представляет собой не более чем слабую демонстрацию чьего-то нового оборудования или программного обеспечения.Технический блеск, который мы наблюдаем в изобилии в наши дни, — это нечто иное, чем художественный или интеллектуальный блеск, и я не думаю, что между ними обязательно есть четкие линии взаимодействия, хотя они, несомненно, взаимно влияют на некоторых. степень. На самом деле я думаю, что их часто путают, и они часто маскируются друг под друга. Безусловно, можно использовать блестящие технологии на службе искусства, но, на мой взгляд, для того, чтобы искусство было успешным, технология должна быть невидимой.

Примечания

1. Шесть фантазий на стихотворение Томаса Кэмпиона . Видеть Дискография с подробностями записи этого и всех других упомянутых произведений в интервью. возвращение
2. «Аффинная музыка», докторская диссертация, Принстон, США, 1973 г. вернуться
3. Двенадцатитоновая тональность (Беркли: Калифорнийский университет П, 1977). возвращение
4. ‘glom:’ Американский сленг означает «взять, украсть». возвращение
5. См. Алистер Ридделл, «Создание интерфейса», доктор философии дисс., Princeton U, 1993. return

Домашняя страница : www.music.princeton.edu/~paul

Дискография

Сольные альбомы

«На мгновение», «Аккорды, теперь, когда вы это упомянули», та же сцена девять лет спустя, «Андалусия и тени». Conversation Pieces , с Полом Лански, клавишными и компьютером, Bridge Records, CD9083, 1998.

Вещей, которые она несла , Bridge Records, CD 9076, 1997.

Страйт, Нежные дамы, Делия, Эш-Гроув, Хаммер, Барбара Аллен, Хоул, Пайн-Ридж, Путешествующий незнакомец, Симпатичная Полли, Голубое вино и Дитя без матери.Folk Images, Bridge Records, CD 9060, 1995.

Idle Chatter, Word Color, just_more_idle_chatter, The Lesson, Notjustmoreidlechatter и страницы памяти. Больше, чем простая болтовня, Bridge Records, CD 9050, 1994.

Шесть фантазий на стихотворение Томаса Кэмпиона и Still Time . Фантазии и картины , CRI, CD 683, 1994.

Ясность стола, Ночное движение, Время от времени, Квакербридж и Звук двух рук. Homebrew, Bridge Records, CD 9035, 1992.

Smalltalk, Guy’s Harp, конец августа и (со Стивом Макки) Not So Heavy Metal . Smalltalk , New Albion Records, NA030CD, 1990.

В коллекциях

Кривой курант [гтп]. На Newdance , с Дэвидом Старобиным, Bridge Records, 9084.

Со Стивом Макки, танцевальных треков [гтп и компьютер]. На бюро находок , Bridge Records, 9065.

Хмель [marimba & vn].На комбинированной тарелке , Marimolin BMG / Catalyst, 62667-2.

Прогулка [камера и компьютер]. О Композитор в компьютерную эпоху том 3, Кентавр, CRC 2213.

As If [str trio and computer]. О виртуозах в компьютерную эпоху, том 1, Centaur, CRC 2110.

С Брэдом Гартоном и Энди Милберном, Тратя на ветер . О внутренних голосах, Кентавр, CRC 2076.

Как он потемнел . На Компьютер Музыкальные Токи об.11, Верго, 2031-2.

Информация о полках в среду, 10 июня 2020 г.

Сэм Лански — публицист, публицист и культурный критик. Он написал статьи для журнала New York , Atlantic и Esquire , среди прочих, а теперь является редактором Западного побережья в Time. Его мемуары Позолоченная бритва были опубликованы в 2016 году.Его дебютный роман Broken People (только что выпущенный Hanover Square Press), повествует о молодом человеке, который встречает таинственного шамана, обещающего преобразить его за три дня.

Сейчас на твоей тумбочке:

Следующим в моей очереди идет Невидимые фурии сердца Джона Бойна, который очень рекомендовал Джейми Ли Кертис, обладающий потрясающим книжным вкусом. Признаюсь, я еще не начал.

Любимая книга в детстве:

У меня до сих пор хранится книга Э. Б. Уайта «Трубка лебедя» на моей полке — я помню, как в детстве я любил ее так страстно, как прославление того, что отличает нас от других, даже если это различие является чем-то, что мир считает недостатком. Спустя годы мне кажется, что я все еще исследую эти идеи в своей работе. (И со страницы, и, ну, на терапии.)

Ваша пятерка лучших авторов:

Мэри Гейтскилл, Эдмунд Уайт, Джеймс Болдуин, Фрэн Лебовиц, Мэри Карр.

Книга, которую вы фальшиво прочитали:

Слишком много, чтобы сосчитать? Я ужасно умею идти в ногу с большой, определяющей дух времени художественной литературой момента, и обычно я слишком трус, чтобы признать это, но я киваю и улыбаюсь, когда эти книги всплывают в разговоре, надеясь, что никто ловит меня на лжи упущения.

Книга «Ты евангелист» для:

Я говорю, наверное, слишком много, о Вивиан Горник «Ситуация и история », моей любимой книге по писательству, точка, хотя она особенно полезна для авторов личного повествования. Это было очень важно для меня, когда я писал свои мемуары, но даже когда я перерос в художественную литературу, я обнаружил, что возвращаюсь к этому: Горник так ясно очерчивает ловушки, в которые неоднократно попадают авторы мемуаров и эссе, и как лучше всего это сделать. отклонить их.

Купленная Вами книга для обложки:

Задолго до того, как пандемия сделала его поразительно прозорливым, я купил Линг Ма Severance в Posman Books в Атланте; Дизайн обложки был настолько отличительным, что он захватил меня, ничего не зная о книге. Теперь, конечно, меня это преследует — и я беспокоюсь, что, если я перечитаю это, я никогда больше не усну.

Книга, которую вы спрятали от родителей:

Мои родители — ненасытные читатели с относительно интеллектуальным вкусом; Я думаю, что моим самым большим позором в молодости был объем романов Сплетниц, , которые я прочитала, когда училась в школе, и должна была читать классику.(Спустя годы замечательное эссе Джанет Малкольм о достоинствах этих книг для журнала New Yorker подтвердило мой сомнительный вкус.)

Книга, которая изменила вашу жизнь:

Опять же, я боюсь, что их слишком много, чтобы сосчитать — зачем читать, если это не изменит вашу жизнь? — но у меня есть особые воспоминания о чтении журнальных статей Джона Иеремии Салливана Pulphead и просто поражен тем, что журналистика может это сделать. Его письмо настолько подробное, такое личное и такое проницательное; Я считаю, что он один из современных мастеров.

Любимая строчка из книги:

Когда я писал Broken People , я много раз возвращался к эссе Мэри Гейтскилл под названием «Потерянный кот», опубликованному в Granta в 2009 году и переизданному в ее коллекции 2017 года Somebody with a Little Hammer . Линия, которую я продолжал обводить снова и снова, была такой: «Если вы не можете видеть в сердце, как бы вы ни смотрели, то почему бы не посмотреть?» Это глубоко самооценка, и эта строка напоминает мне, что стремление к большему самопознанию — само по себе достойное занятие, независимо от того, что вы найдете.

Пять книг, с которыми ты никогда не расстанешься:

Stop-Time Фрэнка Конроя
Джоан Дидион, сутулость к Вифлеему
Тобиаса Вольфа «Жизнь этого мальчика»
Кристофера Ишервуда «Одинокий мужчина»
Шел Сильверстайн «

Книга, которую больше всего хочется прочитать в первый раз:

Кэролайн Кнапп « Пьянство: история любви» , на мой взгляд, самая пронзительная книга, когда-либо написанная о зависимости; то, как книга открывается, с чрезвычайно подробным списком обстоятельств, при которых пил Кнапп, так элегантно, захватывающе и вдохновляюще.Каждый раз, когда я читаю ее, я вспоминаю о ее величии — и о том, как отчаянно мне хотелось бы, чтобы у нее была возможность написать больше книг до ее кончины, — но я хотел бы испытать острые ощущения от прочтения этой первой страницы еще раз, потому что первый раз и удовольствие узнать себя в словах другого писателя.

LANSKY предлагает хорошее выступление Харви Кителя и не более того — Moviejawn

Автор сценария и режиссер Эйтан Рокавей
В главных ролях Харви Кител, Сэм Уортингтон, Джон Магаро и Минка Келли
Продолжительность: 1 час 59 минут
Оценка R за сильную кровь насилие, язык и некоторые сексуальные ссылки.
В кинотеатрах и по запросу 25 июня

Мигель Алехандро Маркес, штатный писатель

Фильмография Харви Кейтеля вызывает зависть у большинства актеров и режиссеров. Его карьера обширна и разнообразна, начиная со спящего хита Who’s That Knocking At My Door , а недавно он был возрожден потрясающим фильмом Скорсезе The Irishman . Оба источника показали, что Кейтель и Скорсезе — брак, заключенный на небесах. Кейтель, очевидно, не новичок в жанре мафии, и он стал плакатом американского кино Новой волны.

Лански предлагает Кител превосходно сыграть титульного гангстера Мейера Лански. Но есть проблема: создается впечатление, что фильм снимали два разных режиссера. Последовательности воспоминаний и сцены, в которых Кител разговаривает с борющимся с трудностями журналистом Дэвидом Стоуном (которого играет Сэм Уортингтон), ощущаются по-другому. Сцены, в которых Лански разговаривает со Стоуном, кажутся снятыми в пустоте, не придавая большого значения ни действиям прошлого, ни настоящему. Последовательности воспоминаний с молодым Лэнкси медлительны и не детализированы должным образом: от Лански, преступника низкого уровня, до защитника иудаизма времен Второй мировой войны, до борца с нацистскими войсками в Америке и, наконец, его близкого товарища по смерти. .Все это делается без реального направления, поскольку жизнь Лански перескакивает от одного к другому. Член аудитории узнает, что Lansky имеет фундаментальные проблемы, как с его темпом, так и с общим повествованием.

Lansky полон проблем помимо уже перечисленных. Плохая кинематография, монтаж и в целом посредственность делают Lansky трудным для просмотра. Этот фильм не экспериментирует с этим жанром и совершает грех, который многие режиссеры не могут контролировать: вы можете почувствовать бюджет.Объем Lansky невелик, и почти каждый аспект изображения отражает это. Выпуск таких фильмов, как Gotti и Live by Night , показал, что жанр гангстеров не претерпел прочного перехода в 21 век. Это большие концепции фильмов, сведенные к корзине скидок Walmart. Это фильмы категории Б. Лански — фильм категории Б. Но нет ничего плохого в том, чтобы снимать фильм категории Б, это неправильно только тогда, когда вы тратите зря талант и возможности. Время г-на Кейтеля было потрачено зря с Lansky .

У Лански действительно есть качество. Уортингтон по-настоящему сыграл персонажа, который изо всех сил пытается выбраться из своей неудачной карьеры; единственная проблема в том, что его персонаж никуда не уходит. Он буквально застрял в своем отеле большую часть фильма. Но персонаж порой столь же интересен, как и пресловутый бандит. Прежде всего, это фраза «Папа исправит твою улыбку». линия в фильме. Строка диалога, которая придавала вес действиям персонажа.Но внезапные скачки действия и ужасная структура сюжета по-прежнему нависают над фильмом и персонажем фильма, независимо от намерений персонажа. Скачки в действиях также соответствуют характеру Лански, поскольку у Лански бывают временные скачки, когда Лански и женат, и является отцом, что не дает нам возможности ощутить эти большие перемены. Большая часть жизни мужчины была пропущена, что привело к неясным целям и мотивации. Женщина, которую мы встречаем в одной из сцен, теперь его жена. Этот критик не может вспомнить ни ее имя, ни причину, по которой эти двое полюбили друг друга.Эти два важных сюжетных решения, стоящих один за другим, одновременно раздражают и сбивают с толку, поскольку в фильме нет рифмы, а сцены приходят и уходят без реального направления.

Уортингтон был не единственным сильным нападающим в этом фильме. Мейер Лански, которого играли Китель и Джон Магаро, принял решение. По кастингу казалось, что они действительно могут быть одним и тем же человеком из разных эпох. Китель играет сдержанного Лански, зная, что его время приближается, а Магаро наделяет Лански вспыльчивым темпераментом.

Сам Лански — непоправимый персонаж, он больше заботится о деньгах, чем о своей семье. Но здесь нет падения из-за благодати, никаких изменений в поведении или какого-либо основного послания, кроме нетипичного стереотипа «жадность — это плохо». Нечего сказать, кроме того, что этот фильм — пустая трата такой великой американской истории. Не вините этих замечательных актеров, эта проблема коренится глубоко в сценарии Lansky и заставит вас задать себе бесконечную серию вопросов, как только в доме зажгется свет.

Вы спросите себя: «Кто такой Мейер Лански? Кто он на самом деле? Что же он хочет? Каковы были его цели? » Этот скромный критик не смог найти ответа на эти вопросы, и вы тоже. Основные концепции кинопроизводства были выброшены из окна для этого проекта и, к сожалению, будут тратить зря время некоторых бедных зрителей. Приходите к Лански не ради рассказа, а ради впечатлений, отягощенных подлинными выступлениями и некачественным финалом.

TIME Cover Is Perfection

Адель украшает выпуск журнала TIME «Год вперед», и ее обложка, что неудивительно, является безупречной.

Суперзвезда-рекордсмен откровенен с TIME писатель Сэм Лански, о ее борьбе со своей славой на уровне сверхновой (особенно после выпуска ее рекордного рекорда 25 в прошлом месяце), материнстве и неуверенности в собственном неоспоримом таланте (потому что она такая тупая, понимаете? ?!)

Некоторые основные моменты из обзора:

О том, почему ее музыка так сильно трогает людей:

Дело в том, что я не стесняюсь и не стесняюсь разваливаться.Думаю, все разваливаются. Многие люди стараются быть смелыми и не плакать. Иногда, когда вы знаете, что кто-то другой чувствует себя так же глупо, как и вы, или подходит к вещам определенным образом, как и вы, это заставляет вас чувствовать себя лучше. Несмотря на то, что моя музыка меланхолична, в этом есть и радость. Я надеюсь, что приносю радость в жизни людей, а не только грусть, но я думаю, что в этом есть утешение. Но я, честно говоря, не знаю. Если бы я знал, я бы разлил его в бутылки и продал всем остальным.

СЛОВО.

Адель считает, что ваш «бренд» неубедителен:

«Мне не нравится это слово», — говорит она о «бренде». «Это звучит как кондиционер для белья или пакет чипсов. »

РЖУ НЕ МОГУ.

Она не трахается с вашей музыкой, если думает, что вы дрянной человек:

«И мне все равно, если вы сделаете потрясающий альбом — если вы мне не нравитесь, я не получу вашу запись.Я не хочу, чтобы в тебя играли в моем доме, если я думаю, что ты сволочь «.

Описание беременности Адель должно выиграть Пулитцеровскую премию:

«[Ее трехлетний сын Анджело] заставляет меня так гордиться собой, и он заставляет меня так сильно нравиться себе. И я всегда любил себя. Я никогда не любил себя. У меня нет зависаний вот так. Но я так горжусь собой, что сотворил его в своем животе. Сварил его в своем животе, а потом он вышел из меня! Этот человек, который внезапно ходит и делает свое дело. «

Не подходи к ее проклятой семье:

«Если вы попытаетесь вторгнуться в мою семью или приблизиться к ней, я — львица. Тем более, что мой парень не знаменит. Так что я думаю, что это действительно несправедливо, когда кто-то хочет неограниченный доступ к моей семье, когда мы не бренд. . Некоторые люди это делают, и если вы счастливы сделать это, то похвалы — это чертовски здорово. Но я не хочу, чтобы моя семья была частью моего пакета. Если мой ребенок решит это, когда он станет достаточно взрослым, чтобы сделать его собственное решение, что он хочет прослыть моим ребенком, я буду раздражен, но я не буду его останавливать.Я скажу: «Теперь это твой выбор». Но это была моя мечта. Это не их ».

Адеви, мы недостойны, кокни, восторженный куин.

Харви Кейтель оживляет гангстера из Майами-Бич в новом байопике «Лански» — WSVN 7News | Новости Майами, погода, спорт

В Холлвуде есть поговорка, которая звучит примерно так: «Если ничего не сломалось, наймите Харви Кейтеля, чтобы он снова сыграл гангстера, потому что он лучший в этом деле».У Алекса Миранды из Deco, у которого столько же роста, сколько и у него репутация, есть своя история.

Если Харви Кейтель преуспевает в чем-то одном, он всегда носит самые стильные очки, но, на втором месте, он играет бандитов в легендарных фильмах … хотя после этого интервью с ним я начинаю думать, что это еще не все. действовать.

Будьте осторожны в своих желаниях.

Харви Кейтель (как Мейер Лански): «Предайте меня, и будут последствия».

В «Лански» Харви Кейтель играет бандита из Майами-Бич Мейера Лански, наиболее известного как бухгалтер мафии, превратившего смертоносную жизнь организованной преступности во всемирную игорную империю.

Харви Кейтель (как Мейер Лански): «Я ангел с грязным лицом».

Сэм Уортингтон (в роли Дэвида Стоуна) «Это то, что вы говорите себе, чтобы спать по ночам?»

Безнадежный писатель не упускает возможности написать кровавую биографию Мейера, но, поскольку гангстер на пенсии рассказывает о своих десятилетиях в национальном преступном синдикате, ФБР тоже прислушивается.

Харви Кейтель: «Я думаю, что мы с Мейером получили бы удовольствие друг от друга».

Наверное, не то, что вы ожидали услышать от Харви.И это…

Харви Кейтель: «Если я вынесу твою стрижку из головы, у меня будет место для размышлений. Я пытаюсь подумать, если бы я был в твоем возрасте, я бы хорошо смотрелся с этой прической? »

Спасибо, Харви Кейтель!

Мейер также был изображен в «Крестном отце: Часть II» как Хайман Рот.

Ли Страсберг (как Хайман Рот): «Это бизнес, который мы выбрали».

Но у этих двоих есть кое-что общее, не считая убийства.

Харви Кейтель: «События, которые он пережил, я сопоставил с событиями, которые пережил, и именно так я открываю себя, что является моей главной целью, и его одновременно.

Мейер был еврейским иммигрантом. Харви был ребенком еврейских иммигрантов. Оба выросли в бедности.

Плюс…

Харви Кейтель: «То, как он заботился о своем сыне, и то, как он хотел, чтобы его вспоминали не как гангстера, а как человека, который любит».

Харви больше всего известен своими ролями гангстеров вроде Мейера. Помните Уинстона Вулфа в «Криминальном чтиве»?

Харви Кейтель (в роли Уинстона Вулфа): «Я думаю быстро, я быстро говорю, и мне нужно, чтобы вы, ребята, действовали быстро, если хотите выбраться из этого.

Алекс Миранда: «Как вы думаете, почему мы так романтизируем ту гангстерскую жизнь в культурном отношении?»

Харви Кейтель: «Это поверхностный способ привязаться к кому-то героическому.